Шурины листочки

На чердаке одного из заброшенных домов поселка Козьмино (Ленский район Архангельской области) среди прочей бумажной рухляди обнаружились листки из школьной тетради ученицы местной школы Шуры Карповой

Находка ценна прежде всего тем, что листки были заполнены в самый грозный период Великой Отечественной – в конце 1941‑го и в 1942 году.

Первый лист датирован 15 октября 1941 года. Аккуратным девчоночьим почерком Шура на «отлично» выполнила упражнение №363 по переводу глаголов неопределенной формы в причастия. Видно, что девочка очень старалась, получая на всех уроках «отлично» и лишь изредка «хорошо». Что интересно, оценки именно так и назывались.

Следуя записям Шуры, можно проследить, что 31 октября 1941 года дети выполняли пересказ стиха – своими словами надо было передать содержание «Песни о вещем Олеге» Александра Пушкина. 11 марта 1942 года дети выполняли вообще незнакомое для современных школьников дело – предупредительный диктант, уложившийся всего в четыре строчки.

Листки с русским языком ученицы Карповой обрываются на 5 декабря 1942 года. Ни в одном задании школьницы не говорится о том, насколько сейчас людям плохо. Шла обычная жизнь. Ребята получали знания. Шура к встрече с неприятелем готовилась на уроках немецкого языка. На уцелевшем листке от 16 марта 1942 года сохранилось написанное ее рукой сочинение.

Следующие записи Александры датированы уже осенью 1944 года. К этому времени она переезжает в Архангельск учиться на зоотехника. Студенческая жизнь в то время была полна лишений – не хватало даже обычных тетрадей. Учебные записи Шуре пришлось вести на чём придется. В частности, сохранился исписанный ее рукой журнал «Литературная учеба» за июль 1937 года. В нем студентка II курса Карпова записывала лекции по анатомии. Из-за нехватки бумаги ей даже пришлось покуситься на «святое». В январе 1945 года она записывала лекции по общей зоотехнии в Уставе ВКП (б).

После окончания учебы Александра Николаевна вернулась в родную деревню. Острый дефицит бумаги с возвращением домой у неё не закончился. В начале 1947 года она уже составляла отчеты по состоянию животноводства во всех колхозах Козьминского сельского совета. Правда, составляла не в тетради, а на бумажных лозунгах – транспарантах, щедро рассылавшихся по всем деревням. На уже упомянутом отчёте, к примеру, колхозников призывали выполнить «в срок и полностью» план посева кормовых культур.

Было бы любопытно узнать историю дальнейшей жизни Александры Николаевны.