27.08.2014 10:58

Оберег для Украины

Национальный костюм - и одежда, и оберег
Работа ладится: правнуки из России тянут воз прадедушки из Украины
На таком тракторе и пахать, и сеять, и на рыбалку, и на танцы
Идет обмолот. Таким орудием пользовались и в Киевской Руси, и в Российской империи

Чем живет сегодня страна, которая еще вчера была самая близкая и понятная, а сегодня оказалась за невидимым занавесом.

Отвечать надо правильно

Первый вопрос, который мне задают после возвращения с Украины, – как же я туда поехала, там же опасно? Нет, не опасно. Если это не восток Украины. Так что если собираетесь, но сомневаетесь, можете смело ехать. Теперь по порядку. Дорога. Я ехала поездом. В апреле, когда пошли запреты и ограничения, на перроне Киевского вокзала увидела «паровозик из Ромашково»: четыре вагона – и те полупустые. И было как-то жутко, на станциях выходила нас горстка пассажиров и буквально жалась друг к другу. И мы опасались – пропустят ли нас вообще.

Сейчас на том же Киевском вокзале увидела привычный для лета уходящий куда-то вдаль состав, наверное, вагонов восемнадцать, и все битком забитые. Были в нем, конечно, и мужчины, но преимущественно – граждане Украины. Не видела, чтобы кого-то высаживали. Также на пути туда не видела, чтобы кого-то проверяла российская или украинская таможни. Очень вежливые пограничники с обеих сторон, а украинские, увидев российский паспорт, тут же переходят на русский язык. На обратном пути украинскую границу пролетели быстро и без проблем, на российской стояли долго. Трудно сказать: это такая политика или нам попался очень въедливый таможенник – но он перетряхнул даже детские рюкзачки и прощупал каждый кусок сала в сумках. Но все пропустил, даже огромный ящик у пассажира из соседнего купе, который непонятно как и кем был затянут на третью багажную полку. Этот ящик, кстати, заинтересовал и украинского таможенника, который, извиняясь за беспокойство, спросил: чем он так набит, что полка прогибается? Когда хозяин (гражданин России) стал перечислять почему-то полушепотом, что там сало, мед, самогоночка, таможенник доброжелатель, но поправил:

– Отвечать надо правильно: продукты домашнего происхождения, – и пожелал счастливого пути.

Не рискнул снимать с полки эту тяжесть и дотошный российский таможенник. Его очень удовлетворил правильный ответ, отчеканенный уже подготовленным пассажиром:

– Там продукты домашнего происхождения!

Это к вопросу, что можно провозить. Никаких санкций на уже знакомые нам продукты домашнего происхождения нет. То есть «мелкими ручейками» – все можно.

Обратно мы ехали в киевском поезде, и, удивительное дело, проводники говорили по-украински. Это бывает не часто. Но ко всем гражданам России они обращались по-русски, как-то на автомате. Все вежливые, доброжелательные. Конечно, в вагоне много разговоров о войне, но от этого никуда не деться.

«Извините, что помешал вам деньги прятать»

Эта фраза незабвенного дяди Мити из весьма любимого и российским, и украинским народами фильма «Любовь и голуби» снова становится актуальной. В общем, пример надо брать с Василия Кузякина, которому жена Надюха бережно завернутые в платочек купюры булавкой пришпиливала к укромному месту.

Конечно, российские банковские карточки в украинских банкоматах обслуживаются. Но, кто знает, вдруг введутся санкции против банка, выдавшего вам эту карточку. Тогда банкомат ее съест, работники ее достанут, но вам не отдадут. Деньги никуда не денутся, но получить вы их сможете только в России. Поэтому: заранее сняли с карточки, дома завернули в платочек и спрятали подальше.

Зато на территории Украины будете чувствовать себя состоятельным человеком. Если в прошлые годы за одну российскую тысячу давали 180 гривен, потом 200 и затем 220, то в начале августа этого года – уже 320, а через три недели, когда мы возвращались домой, – все 400.

С обменом российских рублей проблем не будет – их с радостью поменяют и в банке, не спросив паспорта, и менялы, которых немало на улицах. Рубль сейчас в Украине ценится. Но имейте в виду: если у вас останутся гривны, не исключено, что вы их привезете с собой.

Со мной такое случилось дважды. В апреле ехала обратно из Чернигова. У меня было больше тысячи гривен – между прочим, это обычная пенсия в Украине. В апреле за них мне бы дали порядка трех тысяч рублей. Когда я обратилась в обменник в банке, кассир вдруг уточнила: «Выхотите купить российскую валюту?» И попросила паспорт. Увидев паспорт, удивилась: «Так вы гражданка иностранного государства?» И объяснила, что российскую валюту продают только гражданам Украины. В общем, деньги я привезла в Архангельск – в Москве курс просто ужасный.

И на этот раз случился небольшой остаток гривен. Наученная горьким опытом, заранее договорилась с таксистом, который вез нас на вокзал: он, в свою очередь, договорится с нашим постоянным менялой, что мы заедем к нему, чтобы обменять деньги по пути. Так мы делали в прошлые годы. Но… Знакомый меняла «ушел в несознанку» – его и на месте нет, и рублей нет. Другие менялы тоже отказались расставаться с российской валютой.

Тогда я вспомнила, что у таксиста есть украинский паспорт. А не заехать ли нам в банк? Он рассмеялся: какой банк вам просто так рубли отдаст? Надо договариваться заранее или по знакомству. В общем, не удалось нам оставить гривны на их родине. Пусть ждут своего часа, когда-нибудь вернутся.

Танцуй и плачь

Цены тоже порадуют. В магазинах есть все. Конечно, есть и дорогие импортные продукты – но зачем они нам? Здесь правильный девиз: «Покупай местное». То есть дешевый натуральный продукт часто того же самого «домашнего происхождения». И вообще: зачем покупать, если на огородах и в садах всего полно? Еще есть парное молоко, яйца, творог, мед, который со стола никогда не убирается, орехи. Конечно, речь идет о селе.

Как-то бросилось в глаза: сколько за последние два-три года в селе появилось техники. Есть и большая, которая обрабатывает сельхозугодья. Но я про- сто любовалась маленькими разноцветными тракторами – они будто игрушки, яркие, чистенькие, опрятные. Бегают по селу туда-сюда, работают на огородах. Раньше подростки тайно из гаражей выгоняли мотоциклы, чтобы уехать в соседнее село на танцы. Теперь девушек катают на тракторах. На них же ездят на рыбалку.

Молодые сильные семьи очень поднялись. Наши бывшие соседи переехали в добротную хату бабушки и обустроили ее всеми городскими удобствами. Купили два трактора: на одном из них сосед выкопал нам картошку – весело, с шутками и прибаутками. Хотя, чего там – работа тяжелая. Как вообще вся работа на земле. И еще вопрос – куда девать теперь картошку? Россия не берет, на восток ходу нет. С другой продукцией то же самое.

Но пока все «на старых дрожжах». У этой семьи еще есть мотоцикл и машина. Когда заканчиваются сельхозработы, они путешествуют. Во всяком случае, так было в прошлом году. Крепкая, хорошая, очень трудолюбивая семья. Три мужика: отец совсем еще молодой, чуть за сорок, и два сына – одному за двадцать, другому под двадцать. Оба учатся. Правда, есть одно но… Всем пришли повестки...

…Встретились с друзьями, посидели в ресторане с красивым украинским названием. Сидели долго, нам приносили необъятных размеров блюда украинской, русской, европейской кухни. Пили пиво и вино. Плясали под любимую здесь «Танцуй, Россия, и плачь, Европа». А когда получили чет, хотелось и смеяться, и плакать. Сумма стояла настолько символическая, что мне стало обидно за людей – что же это они нас кормили, поили и развлекали почти задаром? В общем, танцуй и плачь…

В стиле вышиванки

На улицах люди в национальных костюмах – дело привычное. Особенно в праздники. Особенно женщины в вышитых сорочках, которые здесь называют вышиванками. Наверное, любой национальный костюм – это оберег. Он так воспринимается, к тому же невидимыми нитями связывает с предками, которые кроме этих костюмов вообще ничего не носили. Наконец, это очень красиво. Человек сразу как-то меняется.

И что должно случиться, чтобы на улицах в России тоже появились люди в костюмах в национальном стиле? (Только дай Бог, чтобы – не война). И в Украине такого еще не было год назад. Но объединится ли на этом порыве Украина от запада до востока как единое национальное государство? Честно говоря, при всем при том, в самой Украине в это не очень верят. Слишком разные полюса. Когда-то страну покидали в больших количествах люди из западной ее части, не согласные с политикой еще советского государства. Теперь покидают страну жители востока.

Услышала по телевизору, как госсекретарь США Джон Керри сказал, что Украина – это страна, где живут украинцы, а не согласные могут ее покинуть. Вообще, вопрос «украинскости» интересный. Вспомнился бывший президент Виктор Ющенко, который на предыдущих выборах поддержал Виктора Януковича, своего давнего соперника. Собственно говоря, во многом из-за этого Янукович, который шел с совсем крохотным отрывом от Юлии Тимошенко, и победил. Аргументировал Ющенко свое решение, помнится, так: «Из Януковича еще можно сделать украинца, а из Тимошенко – нет».

Видимо, чтобы ускорить этот процесс, он и пошел к нему в советники. Но, как видим, усилия были тщетны.

В Украине огромный интерес к истории. Люди собирают подшивки из исторических публикаций, слушают исторические передачи по радио, которое здесь очень популярно – звучит из каждого двора и огорода. Большими тиражами раскупаются исторические книги. Безусловно, есть подлинно научные. Но… Полистала некоторые. Главная их задача – доказать, что украинцы и русские – это абсолютно разные народы. Русских в таких книгах называют московитами или русо-монголами, которые украли и присвоили название Русь, Россия. И вообще мы абсолютно непохожи!

Это тоже воспринимается частью людей – наверное, таким образом легче самоутвердиться. И в общем, такое слово падает на благодатную почву и прорастает там в то, во что прорастает.

Ехала как-то в автобусе. В кабине водителя насчитала семь украинских флагов разной величины, что говорит о его самосознании. К тому же висят занавесочки в стиле вышиванок, а он сам ни одного слова по-украински не знает, и чувствуется – знать не хочет. Говорит по-русски, как очень и очень многие. Иногда кажется, что это не второй, а первый язык даже в центральном и северном регионах Украины. Но, наверное, взращивание языка, который полузабыт своим народом, – очень трепетный и длительный процесс. Значит, нужны терпение и труд. Никакие законы в один момент ситуацию не изменят.

Была свидетелем, признаться, поразившей меня сцены. На речке подростки стали подтрунивать над своим сверстником – дескать, ты хоть одно стихотворение знаешь? Он на спор прочитал начало «Заповита» Шевченко. Игра понравилась. Все стали вспоминать, кто что знает. Сначала шел Шевченко, а потом Пушкин. Много Пушкина. «Как дай вам Бог любимой быть другим», – с некоторым акцентом декламировал угловатый паренек, и видно было, что эти строки его волнуют. И волнуют всех, кто их слышит. И было всем хорошо. Это тоже оберег.

Надо поговорить

Главный праздник в селе – престольный – Преображение Господне. В бытовом плане, наверное, он удобен был для предков, которые не имели телефонов и не могли договориться о встрече. Но знали – тем, кто приезжал в этот день, были рады, их ждали.

В этом году у меня было очень большое количество встреч. Конечно, это мои подруги-однокурсницы. Звонили также одноклассники, которых, как говорится, сто лет не видела. У нас в саду за праздничным столом собрались семнадцать человек. Это мои тети, двоюродные сестры и братья с женами и мужьями, которые приехали повидаться.

Впервые пришло в голову посмотреть «состав»: Россия, Америка (двоюродная сестра с сынишкой), разумеется, Украина – это Киев, выходцы из Донбасса и Западной Украины. Но мы сидели за одним столом и разговаривали. Все как-то почувствовали – надо ехать и разговаривать! По- тому что нам нельзя терять друг друга. У нас не будет других друзей детства, подруг, одноклассников, братьев, сестер, теть, дядь, матерей и отцов. Нам надо прекратить кричать в одну сторону, надо просто говорить и пытаться слышать, понимать. Тогда мы сможем что-то изменить. Хотела написать – «и вернуть наше братство». Но оно никуда не делось. Даже если ты отказался от брата, он им все равно не перестал быть.

Наверное, приходит время того, что раньше называлось «народная дипломатия». Надо ездить друг к другу, видеть глаза друг друга, чувствовать боль. Украине очень больно. И России больно. Надо поговорить…


Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Светлана ЛОЙЧЕНКО.