21 и 22 февраля в Мезени прошли девятые областные соревнования конников на лошадях мезенской породы
В заснеженной пойме реки Мезени у переправы на Каменку в субботу собрались около полутора сотен человек и несколько десятков лошадей.
Снежный ипподром весь предыдущий день строили механизаторы рыболовецкого колхоза «Север» из Долгощелья – организаторы соревнований. Еще утром огромный трактор разгребал тяжелый влажный снег.
Гонки с грузом и по целине До начала соревнований провели выводку племенных животных. Звучали имена знаменитых родителей, бабушек и дедушек. Самый знаменитый – жеребец Кустик. От него пошло много хороших лошадей мезенской породы. Зрители, не знакомые с особенностями породы, обсуждали красивых, но небольших животных, чуть крупнее пони. А потом выяснилось, что та самая небольшая лошадка оказалась самой быстрой, когда надо было шагом везти 800 килограммов груза два километра.
Что касается спортивной части, то в субботу прошли соревнования троек, упомянутая дистанция в два километра с грузом в 800 килограммов и самая зрелищная гонка – по снежной целине.
Во все предыдущие годы лошади с санями проходили по целине один километр.
В этот раз из-за огромного количества снега, который к тому же подтаял, дистанцию сократили вдвое.
Судьи соревнований дают старт с виража снежного ипподрома. Лошади шагают в снежную целину под гиканье возниц и утопают в снегу едва ли не по плечи.
Однако это все равно гонка! Судьи на санях уезжают по сравнительно ровной дорожке ипподрома к финишу, а болельщики сопровождают гонщиков по дороге.
– Эй, судья! Он же нарушает! – Это относится к вознице, который погоняет своего… э-э-э... скакуна, щелкая кнутом.
– Нет, все честно! Он в воздухе щелкает, лошадь не трогает.
Правилами кнут запрещен. Погонять можно только вожжами. Так или иначе, быстрее всех, за 5 минут 27 секунд, до финиша добрались Алмаз с Вениамином Истоминым. Как рассуждали знатоки, уж больно легко шли у Истомина сани, не так сильно тонули в снегу, как у большинства соперников.
Остальные результаты первого дня таковы: победила тройка рыболовецкого колхоза «Север» в составе кобыл Фольга, Фанфара и Икса под управлением Ивана Широкого, два километра с грузом быстрее всех за 16 минут 12 секунд прошла Икса с Александром Смирновым. В воскресенье соревнования продолжились.
Был конкурс на лучшую упряжь и испытания на 30 километров без груза и на 15 километров с грузом 600 килограммов, а также испытания на тяговую выносливость.
Сиверко тащит сани с трехтонным грузом уже четвертый километровый круг. Влажный снег накатан полозьями, и издалека кажется, что жеребец может еще долго и монотонно шагать по своему следу. Однако когда сани пересекли линию финиша, отмеченную двумя воткнутыми в снег досками, хозяин жеребца Сергей Ушаков спрыгнул с горы мешков с песком и плавно остановил сани – Сиверко весь в мыле.
То есть буквально пот течет с него ручьем, и горячая лужица топит снег под его брюхом. Он победил, пройдя 4820 метров.
Рысью с грузом 400 килограммов быстрее всех за 51 минуту и 5 секунд прошел жеребец Арабик из рыболовецкого колхоза «Север», а 30 километров без груза первым за 1 час 40 минут и 3 секунды прошел конь Бриллиант из этого же хозяйства.
Абсолютным чемпионом по результатам конного троеборья стал жеребец Арабик, а чемпионом среди рабочих лошадей – конь Алмаз, оба из РК «Север».
Мезенская лошадь: кому это надо? Еще недавно – каких-нибудь десять лет назад – мезенская лошадь была таким привычным явлением.
Едешь по зимнику, свернул в Совполье – по деревне бродят кони. Какие? Мезенские: низкорослые, мохнатые. По Мезени ездят сани, ну и так далее… А вот сейчас выясняется, что почти все специалисты, которых интересуют лошади мезенской породы, собрались на снежном ипподроме. Нас тут человек полтораста. И все же это не совсем так. СПК РК «Север» – владелец крупнейшего поголовья мезенских лошадей и единственной в мире их генофондной фермы. Эта ферма и содержащиеся там племенные животные – видимый и прекрасный результат двадцатилетнего труда колхозников и специалистов Архангельского НИИ сельского хозяйства.
О прекрасных рабочих качествах этих лошадей и их приспособленности к жизни на Севере в недавнем интервью рассказала нам руководитель группы племенного коневодства института Ирина Юрьева. («Правда Севера», № 28 от 20 февраля).
Однако жизнь складывается так, что сегодня нет спроса на рабочих лошадей. Ну или почти нет.
– Генофондная ферма – дело совершено неприбыльное, – рассказывает председатель РК «Север» Марина Селиверстова. – Тогда были совершенно другие экономические условия. Хозяйство было другое, у нас было самое большое поголовье мезенских лошадей. Поэтому мы пошли на создание генофондной фермы в 1994 году. Для этого должны содержать не менее пятидесяти кобыл и шесть-девять жеребцов. Мы содержим 59 кобыл. Всего – сто с лишним голов: кобылы, жеребцы, молодняк.
Самый лучший молодняк мы оставляем для дальнейшего воспроизводства, а то, что выбраковано, продаем.
Есть люди, которые готовы купить у нас лошадь за 60 тысяч рублей, но они не могут к нам приехать. У нас есть обращения из Карелии, Ленинградской, Оренбургской областей. Мы с ними ведем переписку, разговариваем по телефону, но людей пугает необходимость доехать до нас, тем более что дорога есть только четыре месяца в году. Мы сами довозим лошадей до Архангельска, чтобы покупатели забирали их оттуда, но даже это для людей сложно. Интересуются в основном частники. Для них организовать перевозку – очень дорогое дело. Из-за этого у нас сдерживается реализация, и мы не получаем того дохода, который мог бы быть.
Нам много пеняют, что продаем лошадей цыганам, но сегодня более достойных покупателей нет, а тех, что есть, – их единицы. В 2013 году мы вложили в содержание генофондной фермы 5,5 миллиона рублей. Вместе субсидиями получили от фермы доход 1,5 миллиона.
Получается, 4 миллиона рублей своих денег хозяйство вложило в коневодство.
Мы – рыболовецкий колхоз, от этой деятельности мы получаем прибыль и за счет нее существуем.
Мы должны направлять прибыль на развитие нашей основной деятельности.
Каждый рубль дорог. У нас подходят сроки эксплуатации судов, надо обновлять флот. Мы должны аккумулировать средства, чтобы остаться в рыбном бизнесе.
Если еще и он заглохнет, останемся без рыбы, без коров и без лошадей. Сейчас у нас в районе в частном секторе лошадей вообще почти не используют, – продолжает Марина Николаевна.
– За весь прошлый 2014 год к нам никто из частников не обращался, чтобы купить лошадь для каких-то домашних работ. У себя в хозяйстве мы используем лошадей один месяц на сенокосе и потом еще на вывозке кормов. Но нам тоже экономически выгоднее возить на тракторе. Востребованность лошадей как тягловой силы почти исчезла.
Глава крестьянского хозяйства «Карьеполье» Олег Титов – азартный участник и болельщик конных соревнований. Карьеполье – одно из самых удаленных мест в Мезенском районе.
Добираться туда надо через Совполье. Зимой – на снегоходе, летом – не знаю как. Лошади ходят пешком все полтораста километров до Мезени и потом успешно участвуют в соревнованиях.
– Занимаюсь всем, – рассказывает Олег Титов. – Есть магазин небольшой, коровы, пароходы, катера, лошади… Лошади – это хобби. Они у меня вообще не работают, так просто… Сено – все на технике, на тракторах. Продаю жеребят цыганам, больше никто не покупает. Я лошадей в Совполье пригоняю, а цыгане туда на машинах приезжают. Я жеребят еще на санях за снегоходом вожу. Куда они их перепродают – не наше дело.
Забить на мясо и я могу, но чтобы сдать на мясокомбинат, надо забивать на сертифицированном убойном пункте, а у нас здесь его нет. Куда я их повезу забивать? Во сколько тогда мясо обойдется? Молоко перерабатываем на масло.
А масло – в Архангельск, Каменку, Мезень. Развожу по организациям, люди нас знают. В районе масло делают только Долгощелье да я.
Единственный владелец рабочих лошадей в Дорогорском – Алексей Сахаров, глава крестьянского хозяйства «Дорогорское».
– Лошади у меня для красоты, – рассказывает Сахаров. – У нас мало кадров, ребята разъехались. А так – табунное коневодство. За лошадей цыгане везут мне комбикорма, овес. Вот я и кормлю крупный рогатый скот за счет лошадей. Они перепродают их как рабочих лошадей или на мясо.
Это цыгане уже оседлые.
Они берут рабочих лошадей по 25-35 тысяч рублей, а молодняк за 15-20 тысяч.
А там продают по 50-60 тысяч рублей, в Интернете такие цены. Последний раз Габриэль брал у меня четыре головы, он их всех на работу перепродал в Нижний Новгород. Он торгует здесь диванами, а потом увозит лошадей.
На второй день соревнования посетил губернатор Архангельской области Игорь Орлов. Мезенские коневоды и ученые НИИ сельского хозяйства, естественно, рассказали ему о проблемах сохранения и развития мезенской породы. Губернатор предложил всем заинтересованным предприятиям совместно с руководством района подготовить программу сохранения и развития мезенской породы лошадей, чтобы, опираясь на нее, область могла содействовать государственной поддержке племенного коневодства на Севере.
По словам министра АПК и торговли Архангельской области Дмитрия Карельского, ему должно поступить поручение разработать программу сохранения и увеличения численности мезенской породы лошадей.
