До 18 лет Марат набил себе четыре рисунка, сейчас их больше пятидесяти. Останавливаться не собирается.
Разрабатывает собственные эскизы в цифровом формате, вдохновение ищет в работах признанных профессионалов. Марата я и попросила рассказать о моде на «украшательство» тела.
– Есть на твоём теле любимая татуировка?
– Несколько: на колене – рука с ножницами, которую набил мне друг и коллега. Об этой тату я точно не стану жалеть. Вторая – магнит на лице в белом цвете. Это – парная татуировка с этим же товарищем, которая нас сближает. Магнит – потому что притягиваемся друг к другу.
– Сам себе делал татуировки?
– Несколько. Тренировался и от скуки. Когда пигмент подплыл, и некому было подкрасить, я поправил сам. Себе делать сложнее: есть места, к которым не подобраться, и руки временами дрожат.
– Татуировки различаются по стилям?
– Японская традиционная, американская традиционная и полинезийская отличаются стилистикой, цветовым решением. Я работаю в традиционно американском стиле: жирный контур, плотный прокрас, добавляется тоненький контур, более детализированные и яркие оттенки, цветовые переходы. Графика чем‑то похожа на гравюры с разными интерпретациями. Отчётливая штриховка хорошо заметна, тень графики не имеет мягкости изображения. Выполняется исключительно в насыщенно-чёрном цвете. Дотворк – в переводе с английского – «точечная работа». Татуировка состоит из точек, наносимых в определённом интервале. Из обилия таких элементов и складывается общее изображение. В последнее время мне нравятся орнаментальные татуировки. Например, мандалы.
– Вопрос от женской аудитории: татуажем ты занимаешься?
– Нет, хотя это востребовано сейчас. Процесс даже похож, но техники абсолютно разные, поэтому было бы сложно совмещать татуаж с татуировками.
– Есть постоянные клиенты, которые забиваются только у тебя?
– Да, 20–30 человек. Приходили даже четырнадцатилетние дети с родителями. Одному такому парню я сделал дракона на весь бок – от подмышки до бедра. Он молодец, вытерпел. Ещё есть одна постоянная клиентка – девочка. Её последняя татуировка „Cry baby“ была сделана над бровью.
– Что на себе пишут люди?
– Что только не пишут! Это строго индивидуально.
– По просьбе клиента ты можешь набить любое тату или есть ограничения?
– Я максимально толерантен к вкусам клиентов, потому что у всех они разные. Не буду делать татуировку, если рисунок страшный, не в плане его смысла, а в плане исполнения. Я его перерисую, приведу в «товарный» вид и сделаю.
– Есть участки тела, на которых бить татуировки нежелательно?
– Ступни, ладони, подмышки, слизистые, трущиеся места – сгибы, локти, ладони, пальцы. Татуировка может потечь, но всё исправляет коррекция. Ощущения от иглы у каждого свои. Болевые места – рёбра, голова, пальцы, запястья, сгиб и сустав локтя, колени.
– Кому легче делать тату – мужчинам или женщинам?
– У девушек терпения больше и болевой порог ниже. Они редко демонстрируют страдания. А парни, бывает, извиваются и в обморок падают. Тогда я останавливаюсь, предлагаю нашатырь и водичку. Иногда можно обезболить место анестетиком.
– Возможно ли не сводить тату, а закрасить под цвет кожи?
– Нет. Но сделанная белым пигментом со временем выцветет. Тогда без лазера можно её сгладить. Тёмную татуировку нужно сводить или перекрывать другим рисунком. Для длительного сохранения рисунка – наоборот – важно обращать внимание на уход, внешние факторы. Например, при частом загаре татуировка выцветает быстрее. От набора массы тела она не сильно искажается (если, конечно, резко не потолстеть на 100 килограммов). В общем, чтобы не сожалеть о сделанной татуировке, нужно заранее разобраться со своими предпочтениями.
– В каком возрасте люди перестают думать, что тату может украшать их?
– К нам в студию приходят и 60–70-летние. Причём просят набить татуировки не на закрытых от постороннего глаза местах, а на шее, кистях, пальцах.
– Ты общаешься с другими татуировщиками?
– У нас проходили поморские конвенции, последний раз – года три назад в Архангельске. Это были соревнования с призовыми местами – «Лучшая татуировка за день» и подобные номинации. Сейчас этого нет: в области мало татуировщиков. Проще нас всех перевезти на более крупную конвенцию в Санкт-Петербург или Москву, где проходят международные фестивали. Там можно познакомиться с мастерами высокого уровня, набраться опыта, наладить сотрудничество.
– Какие сейчас тренды в татуировках?
– По крайней мере, в Северодвинске мода уходит в графику. Людям больше нравится чёрная цветовая гамма, хотя несколько лет назад тенденция была на цветную. Есть мода на андеграундные, домашние татуировки – простенькие картинки в одном контуре, имеющие глубокий подтекст.
В Европе, например, мастера сами задают стиль, развивают моду. Россия отстаёт, так как сохраняется позиция, что татуировки – это тюремная атрибутика. До сих пор бабушки считают меня какой‑то шпаной. Но благодаря международным тату-конвенциям Россия догоняет другие страны. Нам есть куда двигаться. Стало популярно делать тату на лице, кистях, шее. Я сделал себе кисти всего год назад, когда уже плотно стал работать тату-мастером и мог рассчитывать, что меня не выгонят с работы из‑за моих татуировок. Мир становится толерантнее к ним.
– Кстати, чем «тюремные картинки» отличаются от остальных?
– «Тюремные» можно назвать клеймом, обозначением человека, вербовкой: они всегда несут определённый смысл. Там отсутствует тонкость работы и декоративный посыл, всё внимание сфокусировано на значении. То есть отличие – в содержании и исполнении.
– А зачем люди вообще делают татуировки? На этот вопрос есть ответ?
– Просто мы все очень разные. И как раз тату – способ это подчеркнуть…