19.03.2020 09:09

Архангельский водорослевый комбинат: Заготовители водорослей – это не профессия, а искусство

фото Андрея Волкова
генеральный директор комбината Артём Иванов, Фото Артёма Келарева
фото ламинариярф
Водоросли косят драгами с глубины пяти-шести метров

Водорослевый комбинат – это единственное в России предприятие, которое осуществляет комплексную переработку водорослей

Их вручную добывают на Соловках, а используют по всему миру – в косметике, в медицинских препаратах и даже при производстве колбас. В этом году комбинат начнёт испытания уникальной косилки для водорослей, которую изобрели специально для них, а для сушки будет использовать ветряные электростанции. Как соловецкой водоросли удаётся конкурировать с китайской, норвежской и чилийской, мы попросили рассказать генерального директора комбината Артёма Иванова.

– Артём Андреевич, Архангельский водорослевый комбинат – предприятие со столетней историей. Поменялись за это время приоритеты в его работе?

– Наш комбинат – это вся отрасль морской биохимии России в одном лице. В советские времена небольшие производства были в Приморье и в Крыму. Сегодня мы единственное предприятие в России, которое осуществляет комплексную переработку водоросли. Мы её добываем, экстрагируем – в основном в концентраты ламинарии и концентраты фукуса – и производим из неё альгинат, агар и маннит.

У альгината два предназначения. Пищевой – используют при производстве колбас и сосисок в качестве биологической оболочки. Подобных натуральных оболочек сегодня две: кишки, которые применяются при производстве элитных сортов колбас, и альгинат. Кишки не подходят для массового производства: их надо тщательно промывать, и всегда есть риск, что их промоют некачественно. Альгинат экологичнее целлофана, и продукция выглядит блестяще. Пищевой альгинат, за счёт его питательности и желирующего эффекта, также используется при производстве косметики и БАД.

Из маннита делают манитол, который относится к списку жизненно необходимых лекарств. Агар используется в пищевой промышленности. Например, на его основе изготавливают мармелад и конфеты.

– Где добывают водоросли?

– В прибрежных и приостровных зонах Белого моря – на Соловецких островах, в районах Реболды и Малой Муксалмы. Водоросли добывают ручным способом. На специальных лодках – карбасах – заготовители выходят в море. Водоросли косят драгами – обрезанными косами, к которым приварены гвозди, – с глубины пяти-шести метров. Затем сушат на вешалах и перевозят на нашем судне «Даурия» в Архангельск для дальнейшей жизни на производстве.

– Почему заготовка водорослей осуществляется, как и сто лет назад – вручную?

– В Белом море насчитывается свыше 190 видов водорослей, а в промышленности используется лишь шесть: пять бурых видов (два вида ламинарии, три вида фукуса) и один вид красных (анфельция). При этом косить можно только ламинарию, фукус и анфельцию разрешено только собирать.

Во всём мире водоросли добывают с помощью норвежской разработки – механическими драгами, которые срезают ламинарию, не повреждая основу, на которой она растёт. К сожалению, такой способ нельзя использовать в Белом море. В Норвегии каменистое дно и корни водоросли крепкие. У нас в Белом море дно песчаное, и если мы будем применять драги, мы полностью уничтожим заросли. Безусловно, чтобы повышать объёмы добычи и переработки, мы должны переходить на механизированную добычу. Поэтому совместно с коллегами из ПИНРО мы разработали уникальную горизонтальную косилку. В июле этого года будем проводить её испытания и в дальнейшем – внедрять в процесс заготовки.

– Заготовку водорослей вы ведёте собственными силами?

– Мне кажется, что наш комбинат строили романтики. Ведь каждый сезон вплоть до 90‑годов все сотрудники уезжали на Соловки на заготовку водорослей. Там её сушили, частично перерабатывали. На Соловках до сих пор сохранились корпуса агарового завода. А потом возвращались по осени и начинали варить альгинат. Сегодня мы нанимаем заготовителей на сезон – с мая по октябрь. Это порядка 150–200 человек, которые живут и работают на промысловых участках.

В современном мире заготовители водорослей – это не профессия, а искусство. Потому как важно не просто скосить водоросли, но и правильно высушить. У неопытного заготовителя, который, например, работает первый год, может пропасть до 30 процентов урожая просто потому, что не рассчитал погоду: думал солнышко, а пошёл дождь. Заготовителями у нас работают люди с многолетним стажем. По сути, они живут в том ритме, в котором всегда жили поморы: уходят в море весной, возвращаются по осени и всю зиму живут на то, что заработали. За сезон заготовитель может заработать до 250 тысяч рублей. А профессионалы, старейшины – до 130 тысяч рублей в месяц.

– Чем отличается соловецкая водоросль, например, от китайской или чилийской?

– Во всём мире водоросли выращивают. Например, в Китае аквакультурная ламинария дозревает только до года. За это время она просто не успевает набрать необходимых микроэлементов и минералов. Но для них важен альгинат – вязкость одногодка даёт. Мы добываем двух-трёхлетние водоросли, которые содержат максимальное количество альгиновой кислоты и маннита, а также микроэлементы, аминокислоты и витамины. Потребитель, в принципе, разницы не почувствует. Какая разница – натуральный у вас йод или его из баночки капнули. Другое дело, что натуральным йодом отравиться нельзя, а йод из баночки может вызвать аллергию у человека.

– При таком уровне конкуренции как удаётся удерживать высокий уровень качества?

– Потребитель сегодня более требовательный, он всё чаще выбирает натуральную и качественную продукцию. Другое дело, что, например, о наших БАДах и косметических средствах за пределами Архангельской области мало кто знает. У нас открыты розничные точки продаж нашей продукции в Москве и Санкт-Петербурге, но на них приходится только 15–20 процентов от общего объёма продаж. Например, самый наш замечательный крем с маннитом, который любим жителями региона, в Москве оказался не востребован. Но не потому что плохой. Просто баночка для него была разработана в 1986 году. Архангелогородцы узнают его именно по баночке. Но для Москвы он выглядит как крем, которым пользуются прабабушки. Поэтому сегодня наша главная задача – переосмысление и переупаковка нашей продукции, объединение её в функциональные линейки. К маю мы, например, уже порадуем обновлённой линейкой косметики для тела «Живые водоросли», а в июне косметической линейкой «Ламинария» для лица.

Вторая задача, которую предстоит решить – это сроки хранения нашей продукции. Например, наш знаменитый альгигель годен только три дня. С такими сроками его в принципе было невозможно продать где‑то, кроме Архангельска. Чтобы вывести его на рынок Москвы, надо увеличить срок годности, при этом мы хотим, чтобы он оставался максимально качественным, без консервантов. В этом профессионализм наших технологов – им уже удалось увеличить срок хранения до трех месяцев, в перспективе мы рассчитываем до полугода.

– При реализации продукции ставку вы делаете именно на розницу?

– Я не очень верю в мощную розницу в крупных городах, например, в Москве: это очень дорого и не слишком эффективно. Мы не будем работать и с крупными федеральными торговыми сетями, потому что их отношение к поставщикам тяжело назвать партнёрским. Чаще всего это плата за выход на полки, это бонусы. Тем более что главная тенденция современного рынка – это онлайн-торговля. Поэтому мы уже сегодня занимаемся переработкой нашего онлайн-магазина, а также начали переговоры с крупными российскими торговыми площадками: Ozon, Wildberries. В перспективе – выход и на международные рынке через мировые маркетплейсы.

В России уже есть несколько примеров, на которые мы ориентируемся. Например, бренд Natura Siberica. Они, по идее, примерно то же, что и мы: у нас – уникальные водоросли Белого моря, у них – уникальные ресурсы Сибири. Сегодня они совершенно прекрасно продаются на eBay в Америке. Через Alibaba они себя неплохо чувствуют в Китае.

Вторая точка роста – это оптовые продажи. Здесь у нас хорошие партнёрские взаимоотношения с российскими фармацевтами. Но особенность в том, что разработка нового медицинского препарата занимает 1,5–2 года. Если мы находим друг друга и решаем дружить, то уходит до четырех лет: сначала разработка препарата, потом производство пробной партии, вывод её на рынок и оценка, насколько она востребована. А далее, ещё где‑то через год, мы выходим на нормальные объёмы.

– Фармацевты ценят соловецкую водоросль именно за её качество?

– Да, в этом году мы запускаем базовое исследование микроэлементного состава водоросли. В этом нам помогают специалисты СГМУ и САФУ. Кстати, сегодня в мире только три исследовательских лаборатории самого высокого уровня, одна из них в САФУ. Мы работаем с натуральным сырьём. В отличие от аквакультурной водоросли, при выращивании которой вы влияете на ситуацию как на урожай в вашем саду, мы фактически собираем дикоросы. От декады к декаде состав водоросли слегка меняется, в зависимости от течений, погодных условий. Поэтому нам важно понимать микроэлементный состав водоросли – что есть в водоросли и как это влияет на человека, чтобы потом эти составы наилучшим образом использовать. Условно – повысился уровень магния, значит, можно сделать вот это и предложить людям вот такой товар.

– В конце января этого года комбинат был оштрафован за промышленный сбор водоросли анфельция – 13 тонн. Размер ущерба водным биологическим ресурсам оценили в 496 тысяч рублей.

– История с анфельцией сильно раздута. Напомню, что её запрещено добывать, но разрешено собирать. И наши заготовители после штормов пробегаются по берегу и аккуратно её собирают. Если мы её не соберём, она просто сгниёт на берегу. Например, 100 заготовителей принесли каждый по пять килограммов этой водоросли, получается 500 кг. Проблема возникает при её перевозке – когда мы везём большое количество, то должны доказать, что мы её насобирали, а не выловили. Это пробелы в федеральном законе «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов». Сегодня идёт процесс доработки законодательства, и мы надеемся, что этот пробел отрегулируют.

Хочу подчеркнуть, что мы всегда согласуем наши шаги с главными представителями рыбохозяйственной науки – ПИНРО. По нормам мы можем изымать не более четырех процентов водорослей с участка, если хотим туда вернуться в следующем году. Если мы понимаем, что пошла погода и водоросль хороша, мы можем изъять и 20 процентов, но тогда мы не сможем работать на участке пять лет. Очень не хочется, чтобы с нами повторилась история, которая была с коллегами. Напомню, это те, кто добывали гребешок в Белом море.

– То есть федеральное законодательство сегодня не всегда учитывает вашу специфику?

– Повторюсь: наш комбинат – эта вся отрасль морской биохимии в России, поэтому запрос на законодательную корректировку формируем мы. Например, на недавней встрече в правительстве региона с заместителем министра РФ по развитию Дальнего Востока и Арктики Александром Крутиковым мы обозначили одну из самых актуальных проблем.

Мы занимаемся комплексной переработкой – от добычи до производства. Но при нынешней налоговой системе это экономически невыгодно. Себестоимость соловецкой водоросли примерно равна стоимости чилийской водоросли, доставленной в порт Санкт-Петербурга. При этом, если закупать чилийскую водоросль в порту, имеешь входящий НДС. Когда мы нанимаем архангелогородцев, чтобы они добыли соловецкую водоросль, входящего НДС нет. То есть фактически соловецкая водоросль обходится дороже, и экономического стимула её использовать нет. А конкурировать приходится с супертехнологичной Норвегией, где на производствах работают 30 человек, а у нас 160.

А хочется ещё и развиваться, закупать новое оборудование. Например, технологический процесс производства альгината похож на приготовление студня: его варят, заливают в ёмкости, где он остывает, а потом его отправляют на сушильные валы. Чтобы альгинат остывал, нам по технологии необходима минусовая температура на улице. А если с погодой не повезло, как в этом году? Чтобы не зависеть от погоды, нужна система охлаждения чанов варки альгината. К 2023 году мы планируем удвоить производство и выйти на круглогодичную варку. Примерный объём необходимых инвестиций – порядка 1,5 млрд рублей. Это закупка и нового оборудования, и покупка трех новых кораблей для доставки водорослей с Соловков. Сейчас мы проводим аудит нашей технологической цепочки, чтобы понять, где тот самый принцип Парето: чтобы 20 процентов инвестиций закрыть 80 процентов проблемных участков.

– В ближайшее время Госдума РФ должна рассмотреть пакет законопроектов, предусматривающий льготы инвесторам, которые реализуют проекты в Арктической зоне.

– Да, мы очень надеемся, что они будут приняты. И одними из первых хотим работать в рамках нового поля. Фактически от этого будет зависеть наше перевооружение. Для людей, которые живут в условиях Арктики, необходимо создавать комфортные условия с северными доплатами, дополнительными отпусками. Но государство не должно перекладывать это на плечи предпринимателей.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Анастасия ВОЛОДИНА