Решение северодвинских властей снести дом, в котором, будучи ребенком, жил известный советский писатель Валентин Пикуль, вызвало большие споры об уровне нашей культуры и исторической памяти.
Этот дом на перекрестке улиц Индустриальной и Полярной в Северодвинске так и называют – «Дом Пикуля». Как известно, Пикуль попал в Молотовск в 1940-м еще школьником, отца перевели сюда работать, а когда вернулся на Север во второй раз, в 42-м, то бежал из Молотовска на Соловки, окончил Соловецкую школу юнг и до конца войны прослужил на миноносце Северного флота. Один из его культовых романов «Реквием каравану PQ-17» посвящен как раз трагедии конвоя союзников в годы Великой Отечественной войны.
Сторонники сохранить дом, чего бы это ни стоило, верят, что именно на архангельском Севере, сначала в Молотовске, а затем на Соловках, из юного Вали Пикуля вызревал будущий писатель, влюбленный в море. Их оппоненты предлагают не преувеличивать и напоминают, что Валентин провел в Молотовске всего один учебный год. Они говорят, что это признак провинциальности – «хвататься» за любую, даже маломальскую, связь с известными людьми.
Впрочем, на самом деле судьба дома была предопределена еще в 2005-м, когда его признали непригодным для проживания и приговорили к расселению. А заговорили о нем только сейчас. Одни из последних оставшихся в доме жильцов Светлана и Юрий Антуфьевы рассказывают, что толчком к этому всплеску интереса послужил пожар, случившийся в ночь с 1 на 2 января этого года: хозяйка одной из квартир поссорилась с гостем, и он в отместку поджег ее комнаты. В результате первый этаж правого крыла значительно пострадал от огня.
До того о доме вспоминали только к памятным датам. Изредка приходили Светланины школьники – она педагог. Иногда останавливались напротив туристы. Но внутрь они никогда не заходили. Может быть, их отпугивали пустые окна без занавесок и местами выбитые стекла? Ведь дом почти полностью расселен, из оставшихся жильцов – три семьи, и с виду он кажется нежилым и давно заброшенным.
Он бы и нас отпугнул, если бы не Светлана – она как раз выглянула закрыть окно в гостиной – самое большое и необычное в этом доме, с выходом на большую старую террасу, окно той самой комнаты, где в начале сороковых жила семья маленького Вали Пикуля. Тогда квартира была коммунальной, а ныне она вся принадлежит Антуфьевым – три комнаты и большая кухня.
Светлана рассказала, что дом выглядел ветхим, еще когда они сюда въезжали больше двадцати лет назад. Комната с необычным окном была захламлена и обшарпана, а в полу была яма – один из предыдущих жильцов сделал прямо в квартире «погреб». Но статуса ветхого дом еще долгое время не имел. Да и о том, что именно здесь жил Пикуль, тогда не было широко известно. Антуфьевы, например, узнали об этом от прежнего жильца, а тот – от тех, кто жил до него... Табличка на доме появилась намного позже. Ее повесил муж Светланы Юрий по собственному почину.
– В принципе, нам здесь хорошо, все коммунальные блага есть, единственное, что остались в доме почти одни. Большинство соседей уже расселили, а у нас квартира в собственности, поэтому мы «зависли». Ждем, когда администрация «выкупит» у нас квартиру – тогда и будем съезжать. Когда это произойдет, неизвестно, но дом попал в третий этап региональной программы «Переселение граждан из аварийного жилищного фонда на 2013– 2017 годы», то есть должен быть окончательно расселен до четвертого квартала 2016 года, – рассказала Светлана.
Юрий повел нас на кухню и указал на пустое пространство рядом с современной плитой:
– Вот когда мы сюда заехали, здесь еще оставался любопытнейший предмет старого быта – большая, необычной формы, полукруглая печь в бывшей общей кухне, которая вполне могла сохраниться со времен Вали Пикуля. Когда я ее разбирал, обратил внимание на кирпичи – они были нестандартные, гораздо крупнее, чем современные. А сейчас... К сожалению, с того времени не сохранилось никаких предметов, расположение входов в комнаты давно изменено – память хранят только стены, но они уж действительно очень ветхие...
1 февраля группа инициативных горожан – координаторы общественного проекта «Мой Северодвинск» – направили обращения мэру города и председателю городского Совета депутатов – признать дом Пикуля памятником историко-архитектурного наследия регионального значения, отреставрировать и разместить там постоянную экспозицию, посвященную писателю. Высказывались и другие предложения. Например, поставить возле «Дома Пикуля» скульптуру Валентина Саввича, переименовать улицу Индустриальную в улицу имени Пикуля, сделав ее часть пешеходной зоной, как сделано на архангельской Чумбаровке, разбить в городе сквер в честь писателя...
Многие посетители страницы в соцсетях, где обсуждалась эта тема, отнеслись к судьбе дома Пикуля очень горячо. Координаторы группы попросили власти предоставить документы, на основании которых принято решение о сносе здания, – для общественной оценки. Впрочем, из горсовета письмо переправили в мэрию, мотивировав тем, что решение вопроса в ее компетенции. А спустя время пришел ответ из городского комитета ЖКХ, транспорта и связи за подписью и.о. председателя Чечулина. В нем сказано, что дом на Индустриальной отнесен к категории непригодных для проживания еще в 2005 году, что он имеет величину износа, при которой прочностные и деформационные характеристики ниже предельно допустимых, что реставрации он не подлежит, поскольку не является памятником исторического и архитектурного наследия, а стоимость его восстановления соразмерна стоимости нового строительства. Но кроме тех, кто однозначно за сохранение, и тех, кто против, есть еще немало других – они ратуют за увековечение памяти Валентина Пикуля в любой форме.
Например, заместитель директора Северодвинского краеведческого музея Татьяна Поздеева считает, что идея создать музей Пикуля интересна уже сама по себе, независимо от того, где его именно делать, поскольку в России до сих пор нет ни одного такого музея – мы можем быть первыми. Кстати, по поводу идеи общественников создать музей именно в доме Пикуля и сделать его филиалом краеведческого музея, Татьяна Николаевна высказалась очень осторожно:
– С ее реализацией, к сожалению, очень много проблем, и прежде всего чисто финансовых. Кто возьмет расходы на содержание здания, и расходы огромные? Музей однозначно не готов взять их на себя. Что музей готов? Сделать выставку, оформить экспозицию – для создания постоянной экспозиции у нас достаточно информации, если решится вопрос с местом – в музее для этого нет площадей. Если сможем получить грант, сделаем макет дома Валентина Саввича, который можно будет использовать на выставках.
– Мне импонируют многие из идей, например, облагородить сквер за мэрией и присвоить ему имя Валентина Пикуля, поставить на Индустриальной скульптуру писателя, оборудовать пешеходную зону... Форм, в которых можно увековечить память, много, а уж вопрос, где именно и что именно делать, это вопрос финансирования и целесообразности, – считает куратор музейной выставки 2013 года «Слово и дело Валентина Пикуля» Елена Горбунова.
– Я не понимаю, – сказала Елена Владимировна, – почему к новоделам относятся резко отрицательно, ведь, например, на оккупированных во время Второй мировой территориях было немало таких памятных зданий и объектов, сильно разрушенных во время войны, и восстанавливали их буквально из ничего. Главное, чтобы новодел нес эту память и желательно – стоял на том самом месте.
Память и правда можно увековечить в разных формах. Главное, чтобы она не стала формальной, и о состоянии памятного места или объекта вспоминали не только к почтенным датам. Потому что это и есть мера нашей настоящей исторической памяти и культуры.
