В Архангельске впервые побывал с визитом дирижер из Великобритании Джонатан Бретт. 29 марта он выступил в Биржевом зале Гостиного двора вместе с Архангельским государственным камерным оркестром. Музыкант рассказал, каково быть мозговым центром целого оркестра.
– Джонатан, как вы пришли в музыку?
– Оглядываясь назад, я думаю, что далеко не у всех детей в голове все время звучит музыка. Но у меня она звучала. К тринадцати годам я понял, что хочу стать дирижером. В 18 лет у меня появился хороший учитель, который преподавал игру на фортепиано. И однажды преподаватель предложил выступить на одном концерте в роли дирижера. С этого выступления все и началось.
– Но почему все-таки дирижирование? Может быть, вам нравится контролировать процесс?..
– Нет-нет. Забавно, но в начале карьеры тот факт, что нужно управлять людьми, мне претил. Мне приходилось бороться с собой, потому что для дирижера необходимо владеть ситуацией в оркестре. Я стал дирижером потому, что хотел донести до людей красоту музыки.
– Часто в кризисные периоды истории люди творчества спорят о том, должно ли искусство вмешиваться в политику... А вы как считаете?
– Этот вопрос о том, зачем вообще нужно искусство. Дело в том, что вместо того чтобы вести общество, искусство просто его копирует.
Это неправильно. Искусство не делит мир на части, оно его объединяет. Искусство должно показывать, что люди – это люди.
Еще одно прекрасное качество музыки – то, что она показывает микрокосм всего мира. А оркестровая музыка – это коллективный процесс. У каждого участника есть свое понимание музыки, и вместе рождается одна большая идея. При организации оркестра нужно думать прежде всего о личностных качествах каждого музыканта, а не о его технике. Необходимо учитывать темперамент музыкантов.
Сейчас, если судить по западной пропаганде, Россия – ужасное место. Я часто приезжаю в Россию и знаю, что это неправда.
– Музыка – не точная наука...
– А вы уверены, что это не наука? Интересно, что в первых университетах, открывавшихся в Великобритании, музыку считали наукой. Сейчас мы считаем, что наука – это объективное знание, а музыка – фантазия. Но даже в музыке всегда есть объективная составляющая: правила, инструкции, которые необходимо соблюдать. Когда конструктор проектирует мост, он, наверное, хочет, чтобы тот был красивым.
Но в первую очередь его конструкция должна быть надежной, иначе он развалится. Так же и в музыке: сперва инструкции – потом фантазии. Музыка – это и искусство, и наука одновременно.
– Вы занимаетесь преподаванием. Чему в первую очередь стремитесь научить своих учеников?
– Первое, чему я учу своих студентов, – то, что дирижирование – это как езда на велосипеде. Нельзя просто взять и поехать. Сначала нужно изучить все основы: как поворачивать, как тормозить. Так же и в дирижировании. Нужно изучить очень много вещей и знать, как ими управлять. Поэтому очень важна правильная техника. Если ты начинаешь обдумывать свои действия – это конец. При хорошем знании техники руки сами сделают всю работу. Это как моторная память. Еще для дирижера очень важно почувствовать потенциал каждого музыканта и не упустить его. Если ты его не услышать, мир потеряет грамм красоты.
– Вы можете представить себя вне музыки?
– Для меня уход из профессии невозможен. Иначе я потеряю веру в людей. Музыка для меня – это то, чем я должен заниматься. Я считаю, что дирижер может изменить мир к лучшему.
Мария АТРОЩЕНКО, фото автора
