Иду по Троицкому, от главпочтамта к обелиску Севера. И с каждым шагом все слышней звуки музыки. Откуда они здесь, в самом центре города, среди шума машин и людской суеты? И только подойдя к самому перекрестку Троицкого и Свободы, где буйно разрослись рябины, калины и лиственницы, я поняла: музыка звучит в моей душе.
Ведь именно на этом месте стоял когда-то концертный зал Архангельской филармонии. А если что-то дорогое и любимое исчезает с лица земли, оно поселяется в наших душах. И оживает там во всем богатстве звуков, красок и запахов.
…Это были последние минуты предвкушения счастья, когда, сойдя с трамвая, мы, девчонки, спешили к заветному дому, где ждала нас новая встреча с музыкой Бетховена и Грига, Рахманинова и Чайковского. Сосцены зала филармонии звенели дивные голоса хоровой капеллы под управлением Владимира Максимкова.
Часто концерты филармонии сопровождались выступлениями музыковеда Людмилы Сергеевны Мартиросовой. Статная, высокая, с роскошными волосами, уложенными вокруг головы, в черном бархатном платье, украшенном нитью жемчуга, она удивительно напоминала мне актрису Марию Ермолову с портрета Валентина Серова.
Оживает в памяти один курьезный случай из детства, который произошел на сцене концертного зала филармонии. Наш хор архангельской музыкальной школы, где я училась в 60-е годы, готовился к выступлению перед горожанами.
Руководитель хора решила еще раз провести репетицию – в сокращенном виде. Нас выстроили на сцене в три уровня. Одни стояли на полу, другие на стульях. А над нами на каких-то высоких подставках расположились поющие мальчики. Их предупредили: стоять спокойно, без лишних телодвижений. Концерт должен был начинаться «Хором мальчиков» из оперы Бизе «Кармен». И только мы запели:
Вместе с новым караулом
Мы проходили, вот и мы!
Что ж, трубите веселее:
«Та-ра-та-та-та,
ра-та-та...» –
как раздался страшный, совсем не музыкальный звук. Это с верхнего ряда на пол грохнулся один из самых неосторожных парнишек. Нет, с ним ничего не случилось. Но все мы очень оживились и долго смеялись. Этот случай как рукой снял наше безумное волнение перед концертом. Первым в жизни. И сразу – на сцене филармонии!
…Летом, в разгар гастрольного сезона, улица вокруг филармонии наполнялась ароматом цветущих лип. Этот сладкий запах просачивался даже в концертный зал. Потому что в антракте открывались двери на улицу, чтобы проветрить помещение. Каждому желающему подышать свежим воздухом давали жетончик.
И мы прогуливались по липовой аллее вдоль улицы Свободы. Или возле обелиска Севера, освещенного фонарями, затаившимися в листве деревьев. От этого создавалась иллюзия театральной сцены и декораций. И это казалось продолжением мистического действа, которое мы только что оставили в зале. Подавали звонок на второе отделение концерта.
И мы возвращались в зал, предвкушая продолжение мистерии дивных звуков.
Кто только не приезжал к нам в Архангельск с концертами. Симфонический оркестр под управлением Вероники Дударовой, джаз-оркестры Эдди Рознера и Олега Лундстрема, известные музыкальные коллективы и певцы.
В этом уютном зале с прекрасной акустикой звучали любимые голоса на-
шей юности. Иосиф Кобзон, Эдуард Хиль, Жан Татлян и Бюль-Бюль оглы. Все эти певцы были тогда ослепительно молодыми. Их голоса и сегодня я слышу по радио и с телеэкрана, они меня возвращают в далекую пору юности. Но среди этих замечательных певцов был один несравненный, серебряный голос нашего поколения, голос Булата Окуджавы.
…Такие мгновения не забываются. На сцену вышел невысокий и уже не молодой человек с гитарой через плечо. Очень скромно держался, доверительно сказал архангельским зрителям несколько незатейливых слов.
И запел:
Моцарт на старенькой
скрипке играет.
Моцарт играет,
а скрипка поет…
И вмиг зал наполнился мелодичным пленительным голосом невероятного тембра. Он будто сам лился прямо в душу. И зал воспарил с первых же музыкальных фраз. Окуджава пел про свой родной Арбат. А мне казалось – про мои Поморскую и Павлиновку и двор моего детства.
Его песни, в которых была мудрая простота и задушевность, звучали, как пароль, как формула времени, как послание в завтрашний день:
Как вожделенно
жаждет век
Нащупать брешь у нас
в цепочке…
Возьмемся за руки,
друзья,
Чтоб не пропасть
поодиночке.
В этом году мы отмечаем 90-летие со дня рождения Булата Шалвовича Окуджавы. Его стихи-песни звучат сегодня по радио, с концертной эстрады и с телеэкранов. И будут еще долго звучать с больших сцен и в самом тесном кругу друзей.
И радуюсь я, что ровно сорок лет назад, в 1974 году, мне выпало счастье быть на концерте Булата Окуджавы, слышать со сцены архангельской филармонии его живой, изумительный голос. Он и сейчас звенит в моем сердце, о самом сокровенном и дорогом:
Чем дольше живем мы,
тем годы короче,
Тем слаще друзей голоса.
Ах, только б не смолк
под дугой колокольчик,
Глаза бы глядели в глаза...