13.01.2016 00:37

«Почтовая лошадь» для всех

В московском издательстве «ИНСКРИПТ» вышла долгожданная книга известного петербургского поэта-переводчика Игнатия Михайловича Ивановского «Почтовая лошадь». 

Это стихотворные переводы, размышления, воспоминания. Автор восемь лет работал у нас, на Севере, был ответственным секретарем в «Северном комсомольце». Но не только это связывает его с Архангельском.

Игнатий Михайлович с сыном. Фото конца 80-хОбразное и на диво точное определение этому неимоверно тяжелому труду дал Пушкин: «Переводчики – почтовые лошади просвещения». Он, конечно, имел в виду литературных переводчиков. «Я и есть такая почтовая лошадь», – отрекомендовал себя известный петербургский поэт Игнатий Михайлович Ивановский. И лучшего названия для книги, в подзаголовке которой значится: «Стихотворные переводы, размышления, воспоминания», – не придумаешь.

Как приехал к нам, в Архангельск, так и окрестили непредсказуемым, странным. А как иначе? Окончил институт иностранных языков, отслужил в армии и – заявление в сельскую районную администрацию с просьбой направить в деревенскую школу учителем английского. Выправка военная, манеры почти изысканные, а в кармане членский билет Союза писателей, рекомендации же в этот Союз дали Анна Ахматова и Самуил Маршак (впечатляет, не так ли?) 

С первой же главы «Почтовая лошадь» обмакнет вас в северный говорок: «С первого часа за самоваром я почувствовал себя меломаном, которому поставили раскладушку и тумбочку с чайником и сказали: «Ну вот, все концерты ваши». За квартирной хозяйкой хоть все записывай. Про мужчину себе на уме: «Этот-то оптик. Не скоро обманешь. Разбежись да не окатись», «Без денег везде худенек». Сон хозяюшку сморил: «Как кислым залило». На лошадь постоялец пожаловался, что бежит худо: «Это у тебя бежать не хочет, у ребятишков мертво побежит».

Знакомство с Александрой Николаевной Якобсон автор книги считает одной из главных удач своей жизни, и вам она наверняка знакома как известный иллюстратор книг для детей. Да по сей день почти в каждой семье берегут ее чудо-сборник для малышей «Радуга-дуга». Это Якобсон «заслала» Ивановского к нам на Север. Так и говорила: «Если ты не поживешь в Архангельске хотя бы год, месяца три хотя бы, ничего не будешь знать о России». Ее, маму своего друга и одноклассника, Игнатий ослушаться не мог: безгранично уважал.

Однако все-таки огорчил. Ей очень понравился один из первых северных рассказов его, «Катя», она уже видела в нем отличного деревенского прозаика – а он опять ударился в переводы, хотя Вениамин Каверин, с которым они уже подружились, писал: «Мне кажется, вы сильны как потенциальный прозаик».

А «потенциальный прозаик» взялся опять за то, чем бредил еще в школе. И появились на свет скандинавские народные баллады в его переводах. Их, кстати, заметила и хвалила Раиса Васильевна Френкель, тогда уже известный поэт-переводчик, преподаватель архангельского пединститута.

А Ивановский опять удивил. «Это надо ж, наглец-то какой: все еще бредят сонетами Шекспира в переводах Маршака, они у всех еще на слуху, а этот, видите ли, решил заново перевести все шекспировские сонеты», – возмущались многие.

И перевел. И сегодня еще спорят, кто это сделал лучше. Бесспорно одно: Ивановский ближе к оригиналу.

Желающим занять свою позицию в этом состязании учителя и ученика советуем не проскакивать походя в «Почтовой лошади» страницы о Михаиле Лозинском (его, как и Маршака, Ивановский почитает вершиной, глыбой в переводе).

«Почтовая лошадь», между прочим, построена и мудро, и просто. И «свое» в ней найти легче легкого. Каждая глава нанизана на какую-то часть работы переводчика, и даже по оглавлению можно сориентироваться.

А Игнатий Михайлович (не без помощи жены, скандинавистки) увлекся Бельманом. Да еще как! У Бельмана, кажется, все поют.

Он сам не только пел, но и владел многими инструментами. И Игнатий пел, благо слух отличный и голос чистый.

Однажды Ивановскому позвонил Владимир Рецептор, известный актер и режиссер, тогда у него была литературно-музыкальная студия; на чай напросился. Чаепитие оказалось односторонним: два часа хозяин читал и пел Бельмана. «Да у вас готовая программа. На афише укажем, что вы член Союза писателей, и все станет на место», – сказал гость. Так поэт угодил в актеры. Сам сочинил пьесу «Трубадур из Стокгольма», сам читал стихи, сам пел.

Помогал ему ансамбль старинных инструментов под руководством Ивана Шумилова. Режиссер, понятно, Рецептор. Спектакль имел невероятный успех, шел 22 раза. Наш русский поэт стал почетным членом Бельмановского общества.

В 2001 году Игнатий Михайлович удостоился премии Шведской Академии.

(Она присуждается ежегодно двум-трем переводчикам на всем земном шаре). Впервые ее получил российский переводчик. Шведы признали его конгениальным. Двери России для шведской поэзии были открыты. И мы узнали первого (по времени) национального поэта Швеции.

15 лет жизни заняла совсем другая работа – «Духовные пути. Шесть мировых традиций в стихотворениях Игнатия Ивановского». Она и позволила автору сказать: «Я успел сделать то, для чего был рожден на свет: написал большой свод простых и понятных стихотворений, открывающих широкому читателю дорогу к главным духовным традициям». Вот таким почти небывалым признанием заканчивается «Почтовая лошадь».

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Вера РУМЯНЦЕВА, фото из архива автора