12.02.2021 09:24

Что сказал кинозритель Абрамов?

Фёдор Абрамов. Фото Рудольфа Кучерова

В дневниках, записных книжках, письмах Ф. А. Абрамова немало высказываний о кинофильмах. Его мнения представляют большой интерес

Кино в сараюшке

В раннем детстве, проведённом в Верколе, понятия «кинематограф» для Фёдора попросту не существовало. В Карпогорах, где в 1934 году Фёдор начал учиться в шестом классе, клубная кинопередвижка уже была. Впрочем, «клуб – это, конечно же, сказано громко, то был приспособленный для просмотра кинофильмов ветхий сараюшко», – свидетельствовала впоследствии учительница Павла Фофанова.

В местной газете «Лесной фронт» (ныне «Пинежье») кино упоминается неоднократно. Например, в номере от 26 мая 1935 года говорится, что с марта по май в школах Карпогорского района было «поставлено» 130 киносеансов. Названий фильмов в заметке нет, но понятно, что в первую очередь показывали «Чапаева» братьев Васильевых (1934 год). В то время он воспринимался с неизменным восторгом. Только с возрастом, пройдя через войну, многие раскрыли для себя истинную цель этой ленты, снятой в период окончательного закрепления культа личности Сталина. Вполне осознал это и Фёдор Абрамов – 8 января 1967 года он записал в дневнике: ««Чапаев». Как я любил эту картину раньше! А сейчас… увидел по телевизору и ужаснулся. (Психическая атака.) Да ведь это же самоистребление. Убийство лучших, наиболее ярких людей с той и с другой стороны… И впервые в этот вечер у меня зашаталась (повяла) романтика. И всё стало на своё место. Гражданская война как сумасшествие нации».

Другой картиной, которую точно видел Абрамов, является «Джульбарс» Владимира Шнейдерова (1935 год). Её привозили в первый пионерский лагерь, работавший в Карпогорском районе (а именно в Верколе) с 25 июня по 13 июля 1936 года, где 16‑летний Фёдор был вожатым одного из отрядов.

Преступники не наказаны…

После войны в прокате широко распространились лучшие зарубежные (трофейные) фильмы. В письме от 8 июня 1950 года к Людмиле Крутиковой, работавшей тогда в Минском университете, Абрамов сообщает о том, что после аспирантского экзамена по французскому языку, за который «кажется, получил 5», он решил отдохнуть и отправился смотреть «новый французский фильм «Граф Монте-Кристо». Превосходная вещь!» (Эта французско-итальянская лента Робера Верне не новая, – она была снята в 1943 году.)

Завзятым киноманом Абрамов не был, в Ленинграде с его десятками кинозалов старался смотреть только то, что представляло для него интерес несомненный. Просмотры неизбежно вызывали работу мысли. Вот американский художественный фильм «Нюрнбергский процесс» Стэнли Крамера (1961 год), основанный на реальных событиях, – серии «малых» нюрнбергских процессов, прошедших после основного (в ходе одного из них слушались дела судей, состоявших на службе нацистского режима). Вернувшись из кино, Абрамов записал в дневнике 15 ноября 1965 года: «Потрясающая картина! И у всех вопрос: а почему у нас преступники, совершившие преступления против человечности, не наказаны?»

В Верколе, куда Абрамов приезжал постоянно, всякий раз в клуб (дом культуры) он не ходил, а опять же – с выбором. После просмотра знаменитого зарубежного фильма-катастрофы Сиро Моритани (1973 год), посвящённого бессилию человека перед величием сил природы, записал 7 июля 1977 года: «Смотрели японский фильм «Гибель Японии». Стихия и человек… Природа и культура… Космос и человечество… Увы, мы лишь временная плесень на Земле. Никаких надежд на бессмертие. Вся человеческая история – только миг в жизни Вселенной. Но как хорош этот миг! Воздух, тишина, красота… Веркола моя ненаглядная…»

Новый фильм «Судьба Марины» Исаака Шмарука он посмотрел 8 марта 1954 года. Поскольку эта мелодрама, действие которой происходит в украинском селе, давно забыта, приходится напомнить её краткое содержание. Героиня, Мария Власенко (актриса Екатерина Литвиненко), ждёт возвращения мужа Терентия (актёр Николай Гриценко), выпускника Киевского сельскохозяйственного института. Однако по приезде домой он сразу же требует развод, потому что его жена «глупая» и не имеет «образования». Марина остаётся матерью-одиночкой, но углубляется в учёбу. В конце концов за выдающиеся успехи в работе ей присваивают звание Героя Социалистического Труда.

Какое впечатление от подобного сюжета Абрамов мог записать в дневнике? «Вчера смотрели с Люсей «Судьбу Марины». Ужасная дрянь. Пожалуй, почище ещё «Свадьбы с приданым». Я уверен, что во всём Сов<етском> Союзе не найти такой деревни, какой она показана в фильме. Сплошная идиллия. Что касается полевого стана, то он наверняка был построен специально для съёмок, и ещё одна деталь: лодка, на которой катаются Сашко с Галей, тоже взята напрокат с какой‑то станции. И лодка, и вёсла окрашены точь‑в-точь как на водных станциях. Странно видеть эту халтуру сейчас, когда партия во всеуслышание сказала, что с деревней у нас очень неблагополучно. Кого обманывают?.. Неужели надо специальное постановление ЦК о том, как изображать деревню? Пожалуй! Ибо самостоятельно мыслить разучились».

Кстати, в апрельской книжке 1954 года журнала «Новый мир» появилась статья Абрамова «Люди колхозной деревни в послевоенной прозе» – о «лакировочных» произведениях современной художественной литературы на сельскую тему и необходимости скорейшего преодоления этого явления в творчестве советских писателей. Публикация наделала много шума, и однажды Абрамову, о чём он также записал в дневнике, кто‑то в шутку сказал, что он теперь третий по популярности в стране после киноактёров Николая Черкасова и Александра Борисова, сыгравшего одну из трёх главных ролей в известном фильме «Верные друзья» Михаила Калатозова (1954 год).

Почему генерала не растерзали?

Конечно, в отличие от записей, в своих публичных высказываниях Абрамов не был настолько свободен, по крайней мере – в период работы в Ленинградском университете. В этой связи интересен диспут, состоявшийся на филологическом факультете ближе к концу 1957 года о четырёх новых фильмах: первой серии «Тихого Дона» Сергея Герасимова; первой серии кинотрилогии «Хождение по мукам» Григория Рошаля; фильмам «Семья Ульяновых» Валентина Невзорова и «Летят журавли» Михаила Калатозова.

Судя по отчёту «Диспут о новых фильмах» Н. Васильевой, напечатанному 10 декабря 1957 года в газете «Ленинградский университет», дискуссия разгорелась жаркая. Вот слова Льва Плоткина о картине Калатозова: «Посредственный по идее фильм был спасён волшебной силой искусства».

Подумаем: а что ещё в ситуации, когда эта лента была гневно раскритикована самим Н. С. Хрущёвым, мог сказать студентам советский профессор?.. Поэтому нет ничего удивительного и в том, что тогдашний заведующий кафедрой советской литературы Фёдор Абрамов, подводя итоги, выступил примирительно: «Обсуждаемые нами фильмы – безусловное достижение советской кинематографии. Самое положительное, что они несут, – это правдивость, простота. Ценность их – в большом внимании к человеку. Будем верить, что на этом пути наше кино придёт к новому расцвету».

Остаётся добавить, что «Летят журавли», где главные роли исполнили Татьяна Самойлова и Алексей Баталов, – единственная советская художественная лента, удостоенная «Золотой пальмовой ветви» международного Каннского кинофестиваля (1958 год).

А вот дневниковый отклик Абрамова на историко-революционный фильм «Шестое июля» Юлия Карасика (1968 год), снятый к 50‑летию левоэсеровского мятежа, начавшегося с убийства чекистами Н. Андреевым и Я. Блюмкиным германского посла графа Мирбаха (роль вождя большевиков в нём исполнил Юрий Каюров): «Сильная картина. Совершенно по‑новому дан Ленин (трезвый и беспощадный политик). В общем, наша пропаганда получила сильнейшее оружие» (4 ноября 1968 года).

Буквально через день в писательском дневнике появляется другая запись – о фильме «Доживём до понедельника» Станислава Ростоцкого (1967 год), главная роль учителя истории Ильи Мельникова в котором принадлежит Вячеславу Тихонову: «Прекрасная лента! Тонкая, чистая, смелая. Полная противоположность «Шестому июля». Пафос «Шестого июля» – дави, пафос «Доживём до понедельника» – защита человеческой личности».

Недоумение вызвала у Абрамова трактовка белого движения и образа генерала Хлудова (актёр Владислав Дворжецкий) в фильме «Бег» Александра Алова и Владимира Наумова (1970 год). Правда, в данном случае писатель явно соотнёс киноситуацию с цензурными трудностями прохождения собственной повести «Деревянные кони». Его запись в дневнике от 10 апреля 1971 года: «Ничего не понимаю. С одной стороны, небывалый жесточайший разгул мракобесия (ни слова о раскулачивании, само слово употреблять нельзя, полный запрет на раздумья о первых годах войны), а с другой – монументальный памятник белым генералам в фильме «Бег».

Да, да!.. Хлудов опоэтизирован. По крайней мере, он верен своему слову… он с тоской смотрит вслед отъезжающим в Россию и т. д.

Потом – что за солдаты? Почему они его не растерзали? Нет, ничего не понимаю».

То есть, не вдаваясь в дополнительные подробности, внешне ситуация выглядела таким образом, что в кино определённые острые темы из российской истории ХХ века представлять в то время вроде бы было можно, а в литературе – нет? Парадоксально, но так: из первой публикации повести «Деревянные кони» в журнале «Новый мир» (1970 год) почти вся сцена с раскулачиванием удалена. Несмотря на совместные усилия, предпринятые писателем и редакцией.

Единственный художественный фильм, снятый при жизни Абрамова по его произведению, повести «Безотцовщина», – «Своя земля» Петра Тодоровского (1973 год), разумеется, заслуживает отдельного рассказа.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.
Геннадий МАРТЫНОВ, автор «Летописи жизни и творчества Федора Абрамова», Санкт-Петербург