Владимир Голицын. Матрос, художник, князь

Потомка известного рода с Архангельском связывает плавание в первой Полярной экспедиции Плавучего морского научного института и экспедиции на научно-исследовательском судне «Персей»

1920 год не самый лучший год для молодого человека в России, особенно, если ты художник, да ещё и князь. В этом году Владимира Голицына, потомка древнего княжеского рода из числа Гедиминовичей, призвали в Красную армию воевать с Врангелем. Владимир не был «чистюлей» и «барчуком», но воевать ему совсем не хотелось, ему хотелось рисовать. Нужно было срочно что‑то придумывать, иначе перспектива получить в руки винтовку, а на голову «будёновку» Чинят руль. Акварель, 1930 годпросматривалась совершенно реальная.

Каким‑то чудом он раздобыл справку о том, что является матросом крейсера «Аскольд» и направляется в распоряжение биолога Льва Зенкевича в Заполярье как «художник высокой квалификации». Как ни странно, но в военкомате вполне удовлетворились этой справкой и отпустили молодого князя работать на биологической станции, только что организованной на берегу Кольского залива близ города Александровска-на-Мурмане (ныне город Полярный).

С Севера только что ушли интервенты, а за ними испарились в норвежском тумане и белогвардейцы, разруха и неразбериха кругом страшная, но молодым биологам это не мешало вести серьёзные изыскательские работы на биостанции. Там по заданию руководителя, будущего знаменитого академика, океанолога Зенкевича Владимир Голицын делал зарисовки всевозможных морских существ карандашами и акварелью, рисовал мурманские пейзажи, жанровые сценки и карикатуры на своих сослуживцев.

Рассматривая эти ранние рисунки Владимира Голицына, становится понятно, что растёт большой и очень оригинальный художник. Менее чем через год экспедиция вернулась с Кольского полуострова в Москву. Но почти сразу Голицын отправился в Архангельск для участия в высокоширотной экспедиции только что созданного декретом Ленина Плавучего морского научного института («ПЛАВМОРНИН») на Новую Землю на ледокольном пароходе «Соловей Будимирович». Участник этой экспедиции, сын художника Васнецова Всеволод Васнецов так вспоминал первую встречу с Голицыным:

«Командовал погрузкой Володя Голицын. Потный и красный, в парусиновой матросской робе, он, как заправский грузчик, таскал на спине ящики из подвала Зоологического музея. Трудно нам доставалась эта профессия, тем более что питание было весьма скудным, как теперь говорят, «малокалорийным», а ящики – тяжёлыми. Но Володя, вытирая рукавом пот со лба, ещё покрикивал: «Веселее, веселее, пошевеливайтесь, крючники, поторапливайтесь, капитан даст на водку!» А мы были бы рады и краюхе чёрного хлеба».

Экспедиционное имущество было доставлено в Архангельск и размещено на барже в ожидании погрузки на ледокол. Васнецов вспоминает: «Никаких столовых или буфетов на пристани Бакарица тогда не было и в помине, не было даже кипятка. Наше голодное положение скрашивал неунывающий Володя Голицын. Из муки, сгущённого молока и какао он готовил болтушку на холодной воде. Наевшись солёной селёдки без хлеба, мы запивали её, или, вернее, заедали этим своеобразным кремом. Но как чудесны были белые ночи на Двине – необычайно нежные, какие‑то перламутровые тона неба и воды. На ночь замирало движение на реке и над её просторами наступала прозрачная тишина. Володя доставал свои художественные принадлежности и делал зарисовки, работал акварелью». Голицын действительно много рисовал в Архангельске: и пейзажи в порту и на причалах, и городские сценки. В Архангельске он познакомился с Борисом Шергиным, с которым они много говорили о «старопоморском быте». Шергин вспоминал, что «художник веселился сердцем и душой. Он чувствовал богатство северной речи, пытался подражать интонациям северного города».

В 1921 году в Архангельском порту уголь был на вес золота, и «Соловей», ставший «Малыгиным», ждал уголь из Англии. Сухогруз «Джюра», доставивший в Архангельск уголь, было первым иностранным судном после ухода интервентов. До отказа загрузившись углём, «Малыгин» покинул Соломбалу и перешёл к Соборной пристани (ныне «Красная») в ожидании отправки.

Подготовка экспедиции шла очень эмоционально, и Голицын стал вести рисованный дневник, получались своеобразные комиксы из жизни экспедиции. 11 августа 1921 года началось плавание первой Полярной экспедиции Плавучего морского научного института. Для руководства деятельностью ПЛАВМОРНИНа был сформирован специальный организационный комитет, активное участие в его работе принимали известные учёные А. И. Россолимо, И. И. Месяцев, Л. А. Зенкевич, В. В. Алпатов, С. А. Зернов, Н. Н. Зубов и другие. Васнецов вспоминал: «…комитет разработал следующий план экспедиции на «Малыгине». Из горла Белого моря пройти на восток до 47‑го меридиана, подняться по нему к северу до кромки полярных льдов, повернуть к востоку и, обогнув Новую Землю, пересечь Карское море по линии мыс Желания – остров Диксон. Далее зайти в Енисейский залив, соединиться с караваном разнотипных кораблей Сибирской хлебной экспедиции и сопровождать его до Архангельска». Но действительные результаты экспедиции оказались более чем скромными, и всем участникам стало ясно, что без собственного специального исследовательского корабля ПЛАВМОРНИН не может решать серьёзные научные задачи.

В своих дневниках Голицын с восторгом и благоговением вспоминал первую свою морскую экспедицию: «Я ушёл в море. Меня подавляло величие океана, красота полярного солнца… Я казался себе маленьким и ничтожным… И когда «Соловей» в Карском море смело боролся со льдами и страшный треск и удары заставляли содрогаться корпус, я думал о летнем дне на тихом Измалковском пруду».

Экспедиция на «Малыгине» вернулась в Архангельск 27 сентября, пройдя в море более 3000 миль. Все участники отправились обратно в Москву, и Владимир Голицын тоже.

По дороге забавный случай произошёл с ним под Ярославлем. В своих путевых заметках он очень красочно описал этот эпизод: «Ехали с двумя матросами в теплушке. Одеты в робах и грязны ужасно. В Ярославле на Всполье приходим в три часа ночи на питательный пункт. Там сонное царство. Мы, матросы, скандалим. Наконец вылезает заспанный заведующий в белье, накинув шинель: «Давай документы». Я кидаю на стол наши бумаги. Он жмётся от холода и, позевывая, читает: «Предъявитель сего военмор Голицын… Голицын… Го-ли-цын!.. Такие князья есть?» Мы смеёмся: «Ну да, это и есть настоящий бывший князь», – говорит Вовка Васнецов. Заведующий осматривает меня с головы до ног. Я стою в грязнейшей и рванейшей робе. «Ну и князь! Дать им по три обеда сразу!»

По возвращении участников первой экспедиции в Москву руководством института было принято решение о необходимости строительства специально оборудованного научно-исследовательского судна. Так началась история знаменитого «Персея», первого советского научного исследовательского судна, прототипа современных плавучих университетов. Бывший князь, а теперь матрос и художник Владимир Голицын принял непосредственное участие в создании «Персея».

Руководитель института Иван Месяцев обнаружил в Архангельске на судоремонтном заводе «Лайский док» «беспризорное» недостроенное судно, фактически один корпус. Это был корабль, заложенный перед самой революцией известным онежским предпринимателем Могучим. Судно он назвал «Персей», в пару к своей китобойной шхуне «Андромеде», но достроить его не успел, эмигрировал в Норвегию.

«Персей» был передан институту, и с миру по нитке собирали всё, что можно было использовать с полузатопленных судов, которых было множество на территории архангельского порта. Голицын на судне был и матросом, и электриком, и механиком по демонтажу. Денег ни у института, ни у сотрудников тогда почти не было, и все учреждения Архангельска посильно помогали строительству. Даже кондукторши в трамвае говорили: «Ну что, «персии», опять денег нет? Уж езжайте так, в другой раз заплатите».

Были, конечно, и короткие часы отдыха, когда совсем ещё молодые люди мечтали о будущих плаваниях, и в один из таких вечеров Владимир Голицын, по воспоминаниям Васнецова, придумал флаг «ПЛАВМОРИНа»: «Володя Голицын вдруг воскликнул: «Вот, друзья, корабль у нас будет, экспедиции тоже будут, а под каким флагом станет плавать «Персей»? Морскому научному институту надо иметь свой флаг!» Голицын и тогда отличался способностью ко всяким выдумкам, и первый понравившийся всем рисунок флага сделал именно он.

Надоумило его название корабля. Вот как выглядел придуманный флаг: вдоль внутренней шкаторины полотнища узкая белая полоса, на ней синие буквы ПМНИ; поле флага ярко-синее и на нём семь главных звёзд созвездия Персей. Под этим звёздно-синим вымпелом «Персей» ходил в далёкие плавания, этот вымпел развевался на его мачте в портах Норвегии, в фиордах Шпицбергена, в Карском море, у берегов Земли Франца-Иосифа, Гренландии, Ян-Майена».

За свою жизнь «Персей» совершил 90 рейсов и погиб 10 июля 1941 года в губе Эйна Мотовского залива Баренцева моря при налёте немецкой авиации. Прямым наследником ПЛАВМОРНИНа сегодня является Полярный научно-исследовательский институт морского рыбного хозяйства и океанографии имени Н. М. Книповича (ПИНРО), и его официальным флагом до сих пор остаётся «звёздный» флаг, нарисованный Голицыным.

Когда «Персей» был готов к своей первой экспедиции, Владимир Голицын принял важное для себя решение – стать профессиональным художником. В 1923 году он покинул Архангельск, вернулся в Москву, поступил на курсы ВХУТЕМАСа и почти двадцать лет работал художником-иллюстратором в Госиздате, «Молодой гвардии», журналах «Пионер», «Знание – сила», «Всемирный следопыт», «Смена» и других, проиллюстрировал множество книг. Кроме того, Голицын изобретал настольные игры с географическим и историческим содержанием, одна из которых – «Пираты» – была очень популярна.

Жизнь Владимира Голицына после Архангельска не была беспечальной, четыре раза его арестовывали (в связи с «непролетарским происхождением»). Выйти на свободу ему помогали знаменитые художники Кончаловский, Корин, Щусев, Меркуров.

У него была счастливая семья, трое детей, он много работал и никогда не терял чувства юмора и жизнерадостности, даже в самые трудные времена, даже когда всю семью с престарелым отцом и тёткой выселили из Москвы за 101 километр, в Дмитров как «лишенцев».

В 1941 году по доносу соседа, «настучавшего», что «он князь и восхвалял Гитлера», Голицын был арестован за «антисоветскую агитацию и пораженческие взгляды» и сослан в колонию в Свияжск. В дневнике у него есть такая запись: «Не принимай близко к сердцу мелкие житейские неприятности – помни тюрьму». Даже в лагере Владимир Михайлович не унывал и делал рисунки для маленькой дочки врача, пытавшегося его спасти. Но 6 октября 1943 года художник, моряк, изобретатель, князь Владимир Михайлович Голицын умер от пеллагры, вызванной голодом. Ему было 42 года. В середине 1980‑х на западной стене Свияжского Успенского монастыря, где располагалась колония, установлена мемориальная доска в память художника.

Несмотря на старания советских властей, род Голицыных не иссяк, не пропал даром и художественный талант – профессиональными художниками стали младший сын Владимира Михайловича Илларион, внуки Сергей, Иван и Екатерина.