«На память»

В свое время почтовых фотооткрыток с видами Соловков, как наборов, так и одиночных, выпускалось множество – до 1917 года и начиная с 1966-го. До революции – для многочисленных паломников, а с 1960-х годов – для столь же многочисленных туристов.

Казалось, в фотолетописи Соловков есть пробел, который уже ничем не заполнить, – Соловки времен СТОНа-СЛОНа и военных лет. Про военные годы пока ничего не знаем, поскольку в то время все было засекречено и вряд ли было возможно фотографировать какие-либо виды: в объектив могли попасть и военные объекты, и юнги. А вот открытки Соловков времен ГУЛАГа, как ни странно, существуют. У архангелогородца Александра Сидорова в коллекции насчитывается дореволюционных соловецких открыток более 300 штук, времен СЛОНа – 53, периода от 1966 года по нынешний – 40 наборов, не считая одиночных открыток.

Александр Иванович собирает их уже больше 30 лет, и с уверенностью можно сказать, что его коллекция – одна из самых полных, находящихся в частных руках. Как они к нему попали, эти «гулаговские» почтовые карточки? Тоже от архангельского коллекционера, которого ныне уже нет, – бывшего председателя общества филателистов Николая Кузьмича Смирнова. Бывший владелец еще предупреждал, мол, никому не показывай их, мало ли что... В тех открытках изображения довольно мелкие, однако вполне «читаемые», к тому же они подписаны: «Демонстрация 7 ноября 1925 года заключенных на Соловках».

Лица, конечно, не узнать, дабы родные репрессированных не беспокоились. Но вроде как – условия сносные, люди даже праздники отмечают, перевоспитываются. Конечно, все это был «фасад». Как считает Александр Сидоров, не то чтобы успокоить общественность, а просто для демонстрации эффективности «воспитательной» системы, что ли. Был такой период в жизни Соловецкого лагеря особого назначения – относительной свободы, когда заключенные могли что-то покупать в лагерном магазине, в том числе почтовые карточки с видами Соловков. Причем среди заключенных бытовало поверьте, что открытки доходят до адресата быстрее, чем письма в конвертах.

Но послать такую открытку домой вовсе не означает, что там могли написать, что в действительности происходит на острове. Как вспоминает Александр Сидоров, его родственника, когда арестовали в конце 1930-х годов, заставили подписать несколько подобных открыток домой с несколькими «нейтральными» словами семье. Открытки периодически приходили, а человека уже давно расстреляли.

К слову, оформлял серию первых открыток времен ГУЛАГа Осип Браз, художник из «Мира искусства», один из лучших портретистов своего времени, взятый по ложному обвинению как иностранный шпион. Работы еще одного заключенного художника попали на соловецкие открытки – Ивана Недрита, который подписывал свои произведения, и потому его авторство несомненно.

Надо сказать, что гулаговская типография, которая и печатала открытки, располагалась в бывшей монастырской. Но потом типография исчезла с островов, и всякий выпуск открыток или какой-то другой печатной продукции на Соловках прекратился, а с ней – и любые послабления.

В коллекции Александра Сидорова есть не только соловецкие открытки времен ГУЛАГа, но и обычные фотографии, не предназначенные для «открытого письма». Как, например, красноармейцев, выстроившихся для празднования 1 мая на фоне Соловецкого кремля. А вот те заключенные на открытке, оформленной Бразом, – вероятно, единственное изображение обитателей Соловецкого лагеря особого назначения, во всяком случае, в коллекции Александра Сидорова.

Надо сказать, что коллекционные почтовые открытки Соловецкого ГУЛАГа – чистые с обратной стороны, незаписанные, но в домашних архивах северян наверняка хранятся подобные весточки с Соловков от несчастных узников с записями, обращенными к родным. Говорят, заключенные, которым и сообщать-то о своем житье-бытье ничего «такого» было нельзя, чаще всего писали: «На память...»