«К несчастью я выбрал скрипку», - говорит итальянский музыкант, признанный виртуоз, профессор консерватории Марко Мишанья. Но он, конечно, шутит. Скрипку свою он любит.
9 января он сыграл в архангельских Гостиных дворах рождественский концерт, а незадолго до него - дал интервью «Правде Севера».
- Марко, почему скрипка и как все началось?
- Мне было четыре года. Мой брат играл на фортепиано, и я тоже хотел. Но когда братьев двое, а фортепиано одно, все заканчивается дракой. Поэтому мой отец сказал: «Выбирай другой инструмент». Я посмотрел скрипичный концерт по телевизору и решил остановиться на скрипке. К несчастью...
Пока переводчик переводит, Марко еще раз повторяет по-английски с сильным итальянским концертом, - «анфортунатели»...
- А почему к несчастью?
- Это шутка (смеется).
- Неужели вам, четырехлетнему, не хотелось отложить скрипку и поиграть, пошалить?
- Нет, конечно, хотелось. Но в первые два года скрипка была для меня такой веселой игрой. Потом уже, конечно, это превратилось в обязанность, и стало сложнее. И вот в этот-то момент, когда становится сложнее, очень важно, чтобы семья поддерживала - но не заставляла! - и направляла ребенка. Потому что в этом возрасте мало кто захочет играть на инструменте пять часов подряд. Мой отец - а он не музыкант - всегда меня поддерживал. Он вечно стоял надо мной, мы вместе переписывали ноты. Думаю, он вполне мог бы преподавать музыку в консерватории, а он ведь даже нот не знает. До сих пор не знает.
- Вы впервые в Архангельске?
- Да. К сожалению, у меня не так много времени, чтобы успеть посмотреть что-то. Но я видел снег из окна - фантастический! Сюда я прилетел из Бари, что на юге Италии. Конечно, смена климата чувствуется, но я подготовился: посмотрел прогноз погоды, купил зимнюю куртку, надел все, что у меня было...
- Как вы сработались с архангельским камерным оркестром?
- С вашим оркестром я работаю впервые, но я уже давно знаю Владимира Онуфриева. Мы вместе выступали в Италии много лет назад, когда я был еще молод. Тогда мы сыграли рондо Шуберта для струнного оркестра. Он невероятный человек и прекрасный дирижер. И ваш оркестр тоже фантастический. Они каждый день работают вместе, как единый организм. А когда оркестр един, звук совсем иной. В Италии такой струнный камерный оркестр просто не собрать.
- В Италии что, нет постоянных струнных оркестров?
- Да, у нас нет оркестров такого типа с постоянным составом: они собираются из индивидуальных музыкантов. На постоянной основе у нас работают только симфонические оркестры. Это дорогого стоит, что в Архангельске есть такой камерный струнный оркестр. Думаю, правительство должно его очень поддерживать.
Хотя, почему бы у вас не собрать и симфонический оркестр? Это было бы нечто потрясающее. Людям ведь нужны не только торговые центры.
- Итальянцы считаются одним из самых музыкальных народов. Как думаете, это правда?
- Сейчас в Италии и во всей Европе глубокий кризис. И не только в экономике, но и в культуре. Раньше у Италии и правда был большой культурный потенциал, но сейчас так сказать уже нельзя. Уровень образованности падает, не в последнюю очередь в этом виновно телевидение. Хотя мы в Италии со своей стороны всегда считали, что русские - лучшие музыканты. Вот такое совпадение: вы считаете, что лучшие мы, а мы - что вы. Мы прямо как братья.
- Вы говорите об уровне культурного развития, а я имела в виду скорее предрасположенность к музыке в итальянском характере...
- Не знаю, может быть, дело в том, что мои соотечественники - большие трудяги. А, возможно, есть нечто в нашем море, нашей погоде, еде... Думаю, в Италии очень много талантов, но, к сожалению, государство их не поддерживает.
- Вы темпераментный человек? На стиле вашей игры это отражается?
- Да, конечно. Когда я играю, я стараюсь передать публике свои эмоции и свой опыт. Самое главное не то, насколько хорошо и правильно ты играешь. Если играешь без сердца, без души, люди это почувствуют. Слушатели не глупые. Если ты холоден к ним, они так же будут холодны к тебе.
- Но вот парадокс: очевидно, что скрипач должен быть не только темпераментным, но и терпеливым.
- Да, нужно быть терпеливым: все-таки приходится заниматься каждый день помногу часов. Вот, например, каприс Паганини: пять минут музыки, а сколько усилий! А публике ведь еще и страсть нужно показать. Хотя мне как-то удается соединить и страсть, и спокойствие. Это как отношения с женщиной.
- Есть такой афоризм: «Гений - это один процент вдохновения и 99 процентов пота». Для скрипача, наверное, это особенно актуально...
- Я занимаюсь преподаванием, и среди моих студентов есть очень одаренные личности. У кого-то из них все получается слету, другим же приходится усердно заниматься, прежде чем добиться результата. Все-таки для музыканта главное - стремление к самосовершенствованию, готовность учиться, учиться, учиться. Каждый день, до конца жизни.
- Вы же еще мастер-классы даете в разных странах: Испании, Ирландии, Турции.. Что для вас преподавание?
- А еще я преподаю в консерватории. Мне очень нравится учить людей, этот процесс передачи своего знания другим. Все студенты - они очень разные, и к каждому нужно найти свой подход. При этом опираться нужно не только на теорию, но и на свой собственный опыт. Потому что бывают такие вещи, про которые в учебниках не пишут. Например, как играть с холодными руками или как запоминать музыку...
И от того, что вокруг меня столько индивидуальностей, я и сам развиваюсь.
- Причем, вы почетный профессор консерватории имени Рахманинова в Тамбове и Дальневосточной академии искусств во Владивостоке...
- Однажды у меня был концерт в Тамбове, а затем мастер-класс в городской консерватории. После этого ученый совет решил оказать мне эту честь. В Тамбове я посетил музей-усадьбу Рахманинова - это фантастика! Так же получилось и во Владивостоке. Я этим очень горд.
- Это просто звание такое или вы, действительно, там преподаете?
- Это просто почетная должность. Хотя я до сих пор поддерживаю с ними связь. Мне очень нравится Россия. У меня все распланировано, я очень занят. У меня даже дома нет, вся моя жизнь проходит в аэропорту. Согласитесь, не так-то просто постоянно летать во Владивосток. Хотя мне очень нравится бывать на лекциях для российских студентов. Очень интересно наблюдать, как и чему их учат, как они играют.
- С какими трудностями вы как скрипач сталкивались в начале пути?
- Жизнь вообще сложная штука. А скрипка - это часть жизни. Но если это твоя работа, ты ее делаешь и все. Но в начале пути очень важно найти хорошего наставника. То, как начнешь обучение, предопределяет то, как будешь играть потом. Если учитель не очень хороший, могут даже возникнуть какие-то проблемы: с руками, с плечами... Скрипка все-таки - это сложная вещь.
- То есть скрипка для вас преимущественно работа, а не удовольствие?
- Хм, я не знаю. Это просто часть моей руки (проводит рукой от плеча до предплечья). Мне нравится играть, но и не нравится. Это сложно объяснить.
- Вы никогда не сочиняли музыку?
- Да, я создаю аранжировки для скрипичного соло. Пять лет я провел в Малаге, и там я написал немало аранжировок для испанских композиций. Сейчас я очень хочу сделать аранжировку для «Гольдберг-вариаций» Баха.
- Все эти ступени в вашей карьерной лестнице, преподавание, звания, - вы это планировали или так получилось?
- Жизнь сложная, но также странная. Такие вещи трудно спрогнозировать, все это происходило спонтанно. Ты не можешь знать, что ждет тебя, но ты должен быть готов ко всему. Всегда нужно работать, идти вперед, и тогда то, что должно произойти, произойдет.
