Это «Комната Герды» (режиссёр –Яна Тумина) по сказке Андерсена «Снежная Королева» и «Машина едет к морю» (постановка и оформление Алексея Янковского) по пьесе Алекса Бьёрклунда
У Ханса Кристиана Андерсена и его произведения узнаваемость абсолютная. А Алекс Бьёрклунд – наш человек, это псевдоним Александра Сергеева, режиссёра, драматурга, актёра, он живёт и работает в Екатеринбурге, написал больше десятка пьес.
И вот два этих спектакля архангельские зрители увидели буквально один за другим, что невольно подвигает к их сравнению. Тем более что в обоих случаях действие происходит в комнате, что весьма актуально. И это невольный отсыл к стихотворным строчкам Иосифа Бродского: «Не выходи из комнаты». А их теперь знают даже те, кто вообще ничего не знает о его творчестве.
Итак, с чего начинаются оба спектакля? С тишины. Но это надо объяснить, потому что вы можете возразить – с тишины начинаются многие спектакли.
Вопрос – сколько времени может человек прожить в вакууме? Например, если выкачать воздух? Ну, минуту-две. А если выкачать все звуки? Сколько современный человек может продержаться в таком беззвуковом вакууме?
Вы давно находились в состоянии полной тишины? Возможно, были в лесу или в поле? Но там тоже есть звуки. А если это пространство к тому же полно людей, а звуков вообще нет? Все сидят, почему‑то не дыша, и смотрят в одну точку на сцене. А там ничего не происходит! Или почти ничего. Это особенно касается начала спектакля «Машина едет к морю».
В комнате просто сидел мальчик и что‑то рисовал или писал. А в зале была такая тишина – просто невыносимая. Чтобы вы всё же в полной мере её ощутили – было слышно, как вдруг заурчало в животе у зрителя, сидящего где‑то в середине зала. А услышали все! И даже почувствовали, как он смутился. И, возможно, он подумал – чего я так бежал на этот спектакль, что даже не успел поесть? А дома, например, меня ждёт тушёная капуста или что‑то в этом роде. А я тут сижу и позорюсь…
В общем, звуковой вакуум достиг такого накала, что захотелось крикнуть – хоть чем‑то наполнить эту первозданную тишину. И тут, к счастью, раздался крик: «Виктор!» Это кричал человек (Дмитрий Поднозов), для которого тишина была ещё более невыносима – он знал, что Виктор (Алиса Олейник) рядом, но он молчал. А ещё у него темнота перед глазами, потому что он слепой. Об этом мы узнаём по ходу спектакля. И то, что Виктор – аутист, как скажет затем их сосед, дворник Борис (Анатолий Хропов), который их опекает. «Кому нужны два идиота? Слепой дед и его сумасшедший внук! Сдохли бы, как собаки!» – это слова Бориса, обращённые к своим подопечным. Но также со временем мы поймём, что опека над «двумя идиотами» и есть смысл его жизни.
В общем, в одном замкнутом пространстве обитают слепой дед и его особенный внук, как сейчас бы сказали. По пьесе ему тридцать лет, в спектакле он мальчик. Каждый по‑своему беспомощный. И здесь же, по соседству, живёт Борис, который отлично готовит тушёную капусту, которую так любит и ждёт Виктор. Когда Борис задерживается на несколько минут, он требовательно, но с предвкушением надвигающейся радости кричит: «Ту-шё-ная капуста!»
В один из дней, которые похожи друг на друга, что и не отличишь, мальчик Виктор рисует машину и сообщает, что она едет к морю. За рулём, конечно, будет сидеть его дед – Виктора не смущает, что он слепой. Его вообще ничего не смущает – это же его мечта, и он в ней хозяин.
Им кажется, что поездка к морю позволит вырваться из рутины, да, чтобы ещё и ветер в лицо! Но давайте будем честными – разве сама по себе поездка к морю кому‑нибудь позволила вырваться из рутины? Целый год человек копит, чтобы поехать к этому самому морю дней этак на десять, при этом не особо его видит, а то и вообще купается в бассейне – какая разница – там же морская вода. А потом возвращается в рутину, которая кажется ещё гуще. И снова живёт ожиданием этой поездки… Ещё одна рутина.
А у этих троих мечта может длиться бесконечно. Так что, Виктор, сними свои резиновые сапоги и рисуй дальше – машину, море, ветер в лицо… И ешь тушёную капусту – маленькими радостями можно заполнить любую жизнь. И тогда это уже не рутина.
В спектакле всё настолько выверено, с моей точки зрения, конечно, что он смотрится одним целым – комната и её обитатели, мечтающие променять своё надёжное убежище на неизвестность. А комната ведь может не простить такого предательства…
То ли дело Герда! Она изначально не собиралась её покидать. Возможно, перед собой мы видим современный умный дом, который по хлопку включает свет и по чиху хозяйки бросает ей платок. Или комнату волшебницы, которая становится то старой, то молодой, возможно, в зависимости от воспоминаний. Думаю, что Герде тяжелее, чем обитателям комнаты из спектакля «Машина едет к морю». Потому, что самое невыносимое занятие – ждать, слушать, не хлопнет ли дверь, не раздастся ли стук в окно?
Герда потеряла Кая и сама потерялась в своей умной волшебной комнате. С которой у неё тоже не всегда лады. Но зато комната позволяет ей не просто прожить множество жизней, а как бы на свою историю посмотреть глазами разных её участников. И этими поисками, то есть ожиданиями, и наполнена вся её жизнь. А, может, она спятившая с ума старуха, которая просто наполняет воспоминаниями пространство и оставшееся время?
«Комната Герды» – спектакль, который получил высшую театральную награду – «Золотую маску». Он завораживает и ни на что не похож – люди, куклы, живая комната, летающая Снежная Королева. Здесь всего две роли – Герды, её исполняет Алиса Олейник, и Комнаты, её играют Евгений Филимонов и Кирилл Смирнов, как говорится в программке. Зрители этих исполнителей смогут увидеть разве что на поклоне. Их задача синхронно откликаться на все действия Герды, видимо, у них есть своя система знаков, ведь они её не видят. И это тоже часть спектакля – это говорит об особом понимании между актёрами.
В общем, театр из Санкт-Петербурга показал нам два спектакля на столь актуальную тему: «не выходи из комнаты…» И мы не знаем, кто сделает ошибку – тот, кто выйдет, или тот, кто останется?
Но чему же научил нас этот театр? Держать паузу – оказывается, что это не только актёрское искусство, но и зрительское. Пауз было много, их надо было чем‑то заполнить. Чем‑то своим. Поэтому сюжетных линий, видимо, было больше, чем мы увидели на сцене.
Кстати! Очень важно – все эти действа происходили в зазеркалье – то есть зрители сидели в небольшом зале, который был сооружён на сцене, и смотрели в зрительный зал. А игра актёров была столь лаконична, что приблизилась к совершенству.
Покидая театр, наверное, каждый подумал о своей комнате… А может, даже, придя домой, приготовил тушёную капусту, таким образом делая ревизию своих жизненных ценностей.
Ведь это – ту-шё-ная капуста!
