В конце декабря в Архангельске в рабочей поездке находился заместитель директора департамента денежно-кредитной политики Банка России Александр Полонский. Он ответил на вопросы «Правды Севера».
– Александр Эдуардович, пользуясь случаем, хотелось бы поговорить, пожалуй, о самом пугающем народ экономическом явлении – об инфляции. Мы очень часто упоминаем о ней, но, по существу, мало что знаем. Так что же такое инфляция и кто её считает?
– Начнём с того, как её считает Росстат. Если упрощённо, берётся потребительская корзина среднего россиянина, то есть количество потреблённых им за месяц товаров и услуг по видам. По каждому из них это количество умножается на их цену и суммируется. Полученная таким образом общая стоимость потребительской корзины, допустим, в ноябре 2017 года сравнивается с её стоимостью в ноябре 2016‑го. Если входящий в корзину набор товаров и услуг в прошлом году, условно, стоил сто рублей, а в этом – сто два с половиной, то мы говорим, что стоимость корзины увеличилась на два с половиной процента.
– И мы можем говорить, что у нас инфляция два с половиной процента?
– Сейчас именно такая инфляция, но это в среднем. У каждого из нас своя потребительская корзина. Есть люди с невысоким уровнем дохода. В их потребительской корзине преобладают продукты питания. У людей с более высоким уровнем дохода доля продуктов питания в потребительской корзине ниже.
– Как говорят в народе – у кого жемчуг мелкий, а у кого щи пустые.
– Да, и вот, если у кого‑то в корзине «щей» больше, а цена на эти продукты в определённые периоды существенно выросла, пусть сама продукция и недорогая, то эта корзина подорожала сильнее. Это первый момент. Второй момент – чисто психологический. Все мы как потребители привыкли помнить негативные моменты. Как цены на гречку выросли, все хорошо помнят. А вот что цены на ту же гречку снова снизились, мы забываем… Год назад инфляция у нас была порядка пяти процентов, но население ожидало 16. К концу года она у нас стала 2,5 процента, а ожидания – восемь процентов. Это похоже на температуру зимой в ветреную погоду – минус два ощущаются как минус восемь.
– Неужели эти эмоции реально влияют на инфляцию?
– Конечно!
– Значит, не только у Центробанка есть влияние на инфляцию, но и у нас, у народа, оно тоже есть, что для многих будет открытием. Расскажите, как это происходит.
– Центральный банк устанавливает ключевую ставку, принимая решение об этом восемь раз в год. И её изменение оказывает влияние на ставки в экономике. Если Центральный банк хочет сильней сдержать инфляцию, он ключевую ставку не снижает, тогда ставки на финансовых рынках тоже не будут снижаться. Соответственно, не будут снижаться и ставки по кредитам, а значит, спрос на товары и услуги не будет расширяться, что, в свою очередь, будет сдерживать инфляцию. Если мы видим, что ситуация улучшается, начинается экономический рост, производители увеличили объём выпуска товаров, а инфляция стабильно низкая, тогда мы можем позволить продолжить снижение ключевой ставки. В результате ставки по кредитам снижаются, и это приводит к расширению спроса, что даёт возможность производителям продать больший объём товаров. И эта цепочка связей называется трансмиссионный, или передаточный механизм. Такой же механизм и у автомобиля, когда импульс от мотора передаётся на колёса.
– Выходит, Центробанк – это мотор, который запускает этот механизм?
– Да, а инфляция – это колёса. А теперь – о том, как инфляционные ожидания влияют на реальную инфляцию. Если все граждане страны не ожидают, что цены будут снижаться, это реально тормозит их снижение. Это происходит потому, что люди готовы покупать товары по более высоким ценам.
– Как вы эти ожидания улавливаете? Проводите какие‑то исследования?
– Фонд «Общественное мнение» по нашему заказу ежемесячно проводит опросы населения. Они задают, в том числе, два основных вопроса: какова наблюдаемая инфляция и какую они ожидают через год? И вот эта, ожидаемая, для нас наиболее важна. Потому что на наблюдаемую людьми инфляцию Центробанк повлиять уже не может, а на будущую – может.
– Есть такое известное выражение: «Если все говорят, что цены вырастут, они обязательно вырастут». Но думала, что, скорее, это фигура речи. А оказалось, что это наш, «народный» трансмиссионный механизм.
– Безусловно, психологические факторы имеют большое значение и серьёзно влияют на уровень инфляции.
– Центробанк заявляет, что оптимальная инфляция для нас сейчас четыре процента. А почему не ноль? Может, нам всем вместе стремиться к этому показателю?
– Это только кажется, что снижение цен (или дефляция) – хорошо. Если цены будут снижаться, мы с вами будем думать – надо ли покупать товары сегодня или стоит подождать, когда они станут ещё дешевле? И вот опыт ряда стран, например, Японии, показывает, что население в этом случае откладывает покупку товаров и услуг, производители видят, что спрос снижается, начинают соответственно снижать объёмы производства. Формируется так называемая дефляционная спираль – спрос ниже, производство ниже, спрос опять ниже, производство ещё ниже. Такая ситуация в Японии затянулась на девяностые и начало двухтысячных, и японцы это время называют потерянными десятилетиями, когда экономика перестаёт развиваться…
– Хотя, кажется, по японской экономике этого не скажешь.
– Так получилось, что у них были высокие технологии, цены перестали расти, население вместо того, чтобы расширить покупку товаров, стало её откладывать.
– Значит, рост цен – это такой своеобразный погонщик производства и торговли?
– Небольшой рост цен – всегда стимул. Все ведь хотят заложить в цены рост заработной платы и других издержек. Что лучше, если зарплата неизменная или она растёт? Все скажут – пусть бы она росла. Но ей нужно за счёт чего‑то расти. Растут издержки, растут цены на сырьё, это производителям тоже надо куда‑то закладывать. Им нужно развиваться, иметь средства для инвестиций, получать прибыль. Всё это приводит к тому, что небольшой рост цен оказывается более позитивным явлением, чем отсутствие такового или же и вовсе снижение. Тогда все окажутся в проигрыше. Поэтому такой невысокий уровень инфляции для нашей страны – мы говорим, что это порядка четырёх процентов – полезен.
– Что прежде всего повлияло на то, что инфляция сейчас у нас на столь низком уровне?
– Она сложилась в силу разных факторов, в том числе из‑за высокого урожая этого года в целом по стране. Но влияние этих факторов закончится, и, думаю, к концу 2018 года инфляция может вернуться к четырём процентам.
