22.01.2020 12:03

Один в тундре. Две недели и со сломанной ногой

Тундра в дельте Лены в августе

Александр Обоимов, наш постоянный автор, который сейчас возглавляет метеостанцию «Тикси», продолжает тему выживания в самых суровых и непредсказуемых условиях

Александр ГуковНа этот раз он встретился с Александром Гуковым, сотрудником Тиксинского филиала Гидрометслужбы, доктором биологических наук, председателем местного отделения Русского географического общества. Также Александр Юрьевич известен тем, что в 2003 году две недели со сломанной ногой провёл в тундре. Его уже перестали искать и справили поминки. А он – выжил. И сегодня рассказывает, как ему это удалось.

Но сначала немного о самом Александре Юрьевиче. В Тикси он приехал почти сорок лет назад, и где бы ни работал, всё свободное время посвящал изучению этого края. 

Под его непосредственным руководством основан музей «Горностай», зоологическим, геологическим и палеонтологическим экспонатам которого позавидует любой столичный музей.

Кроме того, в нём представлены уникальные исторические и эксклюзивные вещи Первой полярной экспедиции Эдуарда Толля: карта острова Беннетта на медвежьей шкуре, крест с могилы доктора Вальтера, сделанный из запасной мачты яхты «Заря», остатки паруса этой же яхты, столбик с палаточного лагеря гидролога лейтенанта Александра Колчака. Кроме того, я с удивлением узнал, что шаровые конкреции, которыми изобилует остров Чамп на архипелаге Земля Франца-Иосифа, часто находят и в дельте Лены. Так что ещё одним уникальным местом, где они встречаются, стало больше.

А теперь о том, что произошло в августе 2003 года. Группа сотрудников Усть-Ленского заповедника выполняла на участке Туматской протоки в дельте Лены различные исследования и измерения, в этой группе был и Гуков. Разошлись в разные стороны, договорились встретиться через полтора-два часа на том же месте. Прогулка вроде бы пустячная – вещей с собой он почти никаких не взял, чтобы лишнее не тащить. Вспоминает, что на нём были одеты брюки, сапоги и толстовка. Ему нужно было дойти до водоёма и взять биоценозные пробы. Десять минут туда, десять минут на работу и десять минут обратно. Оставался ещё час-полтора до встречи, тогда Александр Юрьевич решил не терять время даром и осмотреть окрестности.

Но, подойдя к обрыву, не заметил береговой трещины, которая была занесена песком. Он провалился в неё одной ногой и с ужасом понял, что берег обрушается под его тяжестью. Высота отвесного обрыва около пятнадцати метров. Вместе с грунтом он полетел вниз, на его беду, на берегу лежал плавник. Со всего маху Гуков врезался ногой в бревно. Хруст и тупая боль в ноге. Он сразу понял, что это перелом.

До места встречи с группой всего полтора-два километра, но, к сожалению, группа его не может увидеть. Он понимал, что нужно выбраться на край обрыва, но залезть на него по склону без альпинистского снаряжения было невозможно, да ещё и со сломанной ногой.

Тогда Александр принимает решение, несмотря на перелом ноги, идти по узкому речному пляжу, пока береговая черта не понизится. Самое обидное, что ковылять пришлось в противоположную сторону от места встречи с группой.

Полярный день в этих широтах уже закончился, стемнело, температура начала понижаться с небольшого плюса до минуса. Александр понимал, что самым главным врагом для него становится не голод, тундра не даст погибнуть летом, а именно холод. В кармане он обнаружил коробок с несколькими спичками. Развести костёр при наличии сухих дров не составило труда, вспомнил своё далёкое пионерское прошлое.

На какое‑то время Гуков обогрелся, но усиливающий ветер комфорта не прибавлял. Ко всему прочему он понимал, что огонь нужно поддерживать, на ходу это не очень удобно, но выход был найден. На берегу Александр нашёл пустую пластиковую бутылку из‑под минералки. Угольком прожёг в ней несколько дырок – ножа не было. Уложил на дно бутылки мох – сначала влажный, чтобы бутылка не расплавилась, затем сухой. На мох положил горячие угли. И так всё время Александр Юрьевич шёл по тундре, размахивая бутылкой с углями, как кадилом. Когда жар в бутылке начинал остывать, он останавливался, разжигал костёр.

С прибрежного плавника он надрал бересты, взял две широкие полосы, по краям каждой прожёг углями несколько дырок. Из двух этих кусков бересты сделал себе накладки на спину и грудь, поверх толстовки, наподобие панциря. Связал их с боков лыком. Эта кираса хорошо защищала его от ветра.

Сломанная нога сильно распухла, пришлось соорудить шину из палок, чтобы она была неподвижной. Подыскал удобные рогатины вместо костылей, для опоры. Вспоминал историю про лётчика Маресьева, утешал себя, что его всё‑таки, наверное, ищут.

Если спать ночью у костра – с одной стороны будет сильный жар, с другой холод. Александр поступал так: разводил большой костёр на песке, через какое‑то время сдвигал его в сторону, а сам закапывался в песок кострища, перемешанный с золой. Тепла хватало часа на четыре. Становилось холодно – просыпался, шёл дальше.

Все двенадцать дней, пока кое‑как передвигался, питался растительной пищей. Флору заповедника как биолог он прекрасно знал, ему были известны все съедобные растения. Воду пил из небольших, относительно чистых озёр.

Александр ориентировался на местности легко даже без карты и компаса, всегда отдавал себе отчёт, в каком примерно месте находится и в каком направлении ему следует идти.

На вопрос: «Дикие животные не беспокоили?» Гуков ответил: «Волк за мной по пятам шёл, но одиночка не стал нападать, а в последний день я увидел на своём пути стадо диких северных оленей. Физическое и моральное состояние было таким, что мне было уже всё равно. Поковылял напрямик, через стадо. Олени не повернули голов. Может быть, даже за человека меня не приняли», – шутит он. – На двенадцатый день вышел к людям, меня уже и искать перестали с вертолёта. Справили поминки, значит. Кутью поели. И вот он я – являюсь. Увидели – сказать нечего. – «Ты?» – «Я» – «Живой?».

Водки налили. Я им говорю: «Ребят, вы чего? Я же двенадцать дней практически ничего не ел». Но стакан выпил до дна. Мучился животом потом, конечно, ужасно»

За время своего вынужденного скитания Александр Гуков сбросил в весе около 12 килограммов. И приобрёл бесценный опыт выживания в самых что ни на есть экстремальных условиях. Один в тундре, со сломанной ногой, преследуемый хищником, он выжил, потому, что не потерял самообладания и вспомнил все важные приёмы для сохранения жизни.

Нашли ошибку? Выделите текст, нажмите ctrl+enter и отправьте ее нам.