О нападениях на персонал скорой помощи, о том, чем экстренные вызовы отличаются от неотложных, и кому звонить, если разболелась голова, мы поговорили с главным врачом Северодвинской станции скорой медицинской помощи Еленой Павловой.
Тысяча звонков в сутки
– Елена Александровна, сегодня многие говорят о грядущих изменениях, которые связаны с работой системы скорой медицинской помощи. Например, о том, что служба должна будет приезжать на вызов в течение десяти минут.
– Всё это пока на уровне разговоров. У нас есть порядок оказания скорой медицинской помощи, который прописан в 388 приказе Минздрава Российской Федерации.
– Ходит много споров о том, как быстро должна приезжать скорая…
– Споров этих быть не должно. Есть чёткое понимание, какие вызовы в какой промежуток времени обслуживаются. Они делятся на экстренные и неотложные. В течение 20 минут скорая обязана прибыть на место, если случилось что‑то серьёзное – ДТП, катастрофа, инфаркты, инсульты, другая угроза жизни, если пострадал ребёнок. А вот если у больного повысилось давление, болит зуб или что‑то, что напрямую не угрожает жизни, то вызов обслуживается в течение двух часов. Но скажу на примере Северодвинска, что мы работаем оперативно. Город небольшой, доехать на срочные вызовы мы успеваем менее чем за 20 минут.
– А как человеку понять, что нужно подождать?
– У нас есть специалисты, которые поговорят с больным и объяснят, как ему поступить. Не стоит забывать, что кроме скорой помощи есть ещё отделения или кабинеты неотложной медицинской помощи в поликлиниках города. О них почему‑то никто не знает.
– Сколько вызовов ваша скорая принимает в день?
– Мы обслуживаем 200–220 вызовов в сутки. Звонков же поступает около тысячи. У нас работают три диспетчера, они не только принимают вызовы и отправляют бригады. Часто им приходится отвечать на различные вопросы – какое время суток, как вызвать врача из поликлиники, как работает стоматология, травмпункт. На диспетчере лежит огромная ответственность, он должен сориентироваться в кратчайшие сроки, принять решение – экстренный или неотложный вызов, быть стрессоустойчивым.
– Срочные вызовы связаны с понятием «угроза жизни». Но эту угрозу каждый понимает по‑своему.
– К сожалению, это так. Иногда поступает вызов, когда звонят и сообщают о том, что человек умирает, скорая прибывает на место, а оказывается, что у обратившегося просто небольшая температура. Бывает наоборот – человек жалуется на резкую головную боль, бригада приезжает – а там нарушение мозгового кровообращения. Здесь важна работа не только диспетчера, но врача или фельдшера, их быстрая оценка ситуации.
– Наша модель оказания скорой помощи заметно отличается от западной…
– У нас скорая едет к пациенту и должна сразу его лечить. На Западе по‑другому – пациент сам обращается в клинику, где ему оказывают помощь. И, думаю, иностранцам трудно представить, что врач поедет на дом, чтобы измерить температуру. Не стоит забывать, что у нас скорая помощь – доступная и бесплатная служба, которая при необходимости снимет все показания – ЭКГ, сахар крови, температуру, давление. И уколы сделают, ещё и объяснят как лечиться. Люди привыкли к такой системе.
Как в армии
– Ощущается ли на вашей службе кадровая проблема?
– Укомплектованность средним медперсоналом у нас стопроцентная, а вот с врачами есть некоторая проблема, но она системная – наблюдается по всей России. Сегодня специалисты не спешат идти работать на скорую, в том числе из‑за того, что страшно.
– Почему страшно?
– Мы такая «полувоенная» организация, которая действует по системе: «получил вызов, получил приказ, поехал, обслужил». Тут необходимы определённый склад мышления, хорошие знания, правильность и быстрота принимаемого решения. Сегодня в России изменилась система пополнения врачебных кадров. Если раньше фельдшер шёл работать на скорую и параллельно получал высшее образование, то сегодня такого нет. Как и нет распределения после окончания вуза.
– А коснулись ли вас изменения в системе послевузовской подготовки?
– Да, сегодня, чтобы стать врачом скорой помощи, недостаточно пройти год интернатуры, а необходимо два года ординатуры. Студент отучится в вузе, а потом выбирает специализацию. Все хотят получить образование и сразу много зарабатывать. Поэтому идут, например, в косметологи. Считаю, обучать на бюджетных местах необходимо по стопроцентному целевому направлению.
– Какое вы видите решение у этой проблемы?
– Нужно вернуться к старой системе распределения, когда студент должен отработать в медицинском учреждении. Да, мы не можем привязать и обязать идти к нам. Хотя сейчас платно обучаем нескольких студентов, надеемся, что они будут работать на скорой. Но проблема с кадрами возникла серьёзная и комплексная. Без помощи государства её не решить.
«Утративший способность к передвижению»
– Сегодня много говорят о том, что увеличилось количество нападений на врачей скорой помощи. Это так?
– Действительно, раньше было трудно себе представить, что кто‑то может напасть на врача. А сегодня нападают не только на врачей скорой, но и на медперсонал в больницах. Одна из причин – это то, что в своё время были ликвидированы вытрезвители. Теперь все приёмные покои заполнены людьми в алкогольном опьянении. И мы в скорой оказались заложниками такой ситуации, когда приходится транспортировать абсолютно здорового, но пьяного гражданина с формулировкой «утративший способность к передвижению» в приёмный покой.
Что же касается нападений, то тенденция пугающая. За последнее время уже шесть случаев, когда нетрезвые нападали на бригады скорой. Из громких случаев в нашей практике прошлых лет: на доктора бросился пациент со словами «Я – Тайсон» и откусил ему пол-уха. Нападавшему дали 240 часов отработки. Был случай, когда женщина вызвала скорую на дачный участок. Бригада приехала на место, их попросили зайти в комнату. В этот момент мужчина приставил к одному из врачей нож. Напавшего удалось убедить, что сотрудники уже вызвали полицию, и врачи успели выбежать. К сожалению, на него даже не завели уголовное дело. Посчитали, что угрозы жизни медикам не было.
Мы все случаи нападения на скорую фиксируем, сотрудники всегда пишут заявление в полицию. Но чаще всего нарушителю грозит лишь административная ответственность, приходит участковый и «делает внушение» или берёт объяснительную.
Врачи тоже люди, но – уникальные
– В СМИ много говорят о том, что нужно вводить ответственность за нападение на врачей. Вы ждёте такой закон?
– Госдума неоднократно рассматривала разные варианты для введения ответственности для тех, кто препятствует работе скорой и угрожает жизни врачей. Огромную роль в совершенствовании закона внёс общественный деятель, специалист в практической медицине Леонид Рошаль. Но закона пока нет. И мы его очень ждём.
– А как быть с критикой, которая в последнее время обрушилась на скорую?
– Мы всю жизнь думали, если мы хорошо работаем, то это норма, об этом не надо громко кричать, об этом не нужно писать. Но сегодня мы попали в такую ситуацию, когда на нас валится сплошной негатив. Часто безосновательный. Бывают случаи, когда есть проблемы и с нашей стороны. Но они тщательно разбираются, анализируются, делаются выводы.
– В чём вы лично видите преимущество вашей профессии?
– У нас работают уникальные люди. К нам или приходят навсегда, или сразу же уходят. Наш образ жизни – это бесконечная череда вызовов…
