В Архангельске готовится к выходу «Калевала» на трёх языках

Над уникальным изданием карело-финского эпоса работает директор Архангельского Литературного музея Борис Егоров, которому сегодня, 16 апреля, исполняется 80 лет.

Когда пришла в музей, он посетовал, что музейные заботы отвлекают от главного сейчас для него дела! Сетовал вроде в шутку, но было видно, что выходить из погруженности в захватившую работу ему и впрямь было трудно. Да и не хотелось.

Правда, я пришла поговорить не только о «Калевале» – 16 апреля Борису Михайловичу исполняется 80 лет. И всё же разговор начинаем об эпосе – на столе лежит оттиск текста на мелованной бумаге на трёх языках – финском, русском и ненецком, с иллюстрациями и орнаментами.

– Борис Михайлович, объясните, когда, как и почему родилась эта идея – Борис Егоров. Фото Людмилы Егоровой.издать «Калевалу» на трёх языках?

– Когда я работал директором Севе­ро-Западного книжного издательства, ко мне пришёл Василий Ледков и сказал, что сделал перевод «Калевалы» на ненецкий язык. Он тогда обращался в разные издательства, но ответа не получил. Я тоже не мог издать, да, признаться, и не представлял, как это можно сделать. Но я дал ему слово, что непременно издам.

– Но почему именно три текста? Может, достаточно было подготовить издание на ненецком языке?

– Объясню. Василий Николаевич перевод на ненецкий делал с русского издания, которое вышло в тридцатых годах. В свою очередь, разумеется, тот перевод был сделан с финского. По правилам я должен представить источник. В данном случае – это русский перевод, но тогда надо дать и первоисточник – финский. Значит, по логике, надо, чтобы это произведение было опубликовано на трёх языках.

– После выхода этого издания ненецкая литература, да и культура в целом, обогатится на ещё одно масштабное произведение.

– Почему мне это важно? Василий Ледков – классик ненецкой литературы. Эта его работа показала, как богат ненецкий язык – ему под силу перевод мировой классики. Ненецкий народ вырастил, воспитал поэта такого масштаба. Василий родился в тундре, потом получил отличное образование – окончил Ленинградский педагогический институт имени Герцена. Его перевод показывает, насколько богат ненецкий язык, насколько богаты языки народов Севера. Их надо беречь и сохранять. Северные народы очень близки по духу, так же близки их культуры и образ жизни.

– Орнамент, который украшает страницы книги, финский?

– Нет, он нарисован на ненецкие темы. Ведь для меня главным в книге является перевод Ледкова, ненца!

– Борис Михайлович, знаю, что вы сами набирали тексты. А как дело с ненецким языком, проблем не было?

– Я сам набирал все три текста. С ненецким языком, действительно, возникла проблема – программа «Пейджмейкер» отказалась «читать» одну букву ненецкого алфавита, сколько я ни бился. И, что приятно, здесь мне на помощь пришла «Правда Севера». Верстальщик газеты по компьютерной вёрстке помог разобраться в программе «Индизайн» (она позволяла сделать этот набор). Эта помощь ускорила и облегчила работу.

– Вы сейчас углубились в этот довольно изученный и всё же до сих пор загадочный эпос. Для себя какие‑то открытия сделали?

– Работаю над этим изданием 20 лет. Кстати, Ледков переводил «Калевалу» тоже двадцать лет. Теперь по‑иному чувствую, какой это прекрасный эпос! Многое сейчас воспринимается иначе, чем прежде. В «Калевале» есть такая строчка: «Болото – мать Земли». Если раньше она воспринималась, скорее, как образ, то теперь мы понимаем, что с точки зрения современной науки так оно и есть. Поэтому Север и надо беречь. Сейчас у нас это понимают, начали очищать Арктику. Свои грехи отмаливаем.

Главное в «Калевале» – Слово. В Библии сказано «В начале было Слово». В эпосе Словом строят лодки, оберегают от несчастья, побеждают врагов, приносят радость. И понимаешь, Словом можно вершить любое дело. В буквальном смысле. Возможно, в те времена человек владел таким свойством? Именно Слову здесь придаётся особое значение. И что интересно, когда я работал над расшифровкой дневника 1941 года Бориса Шергина, нашёл там цитату из «Калевалы», где речь шла о смысле и значении Слова:

«Не должны слова скрываться,

Не должны таиться притчи,

Не должны скрываться в землю,

И по смерти чародеев».

А ведь Шергин, как сказал Фёдор Абрамов, выполнил завет дедов, сохранил поморское Слово, перевёл устное в письменное. Сделал это он мастерски. И мы читаем его волшебное Слово, которое могло бы навеки «скрыться» Как всё переплетено!

– Наверное, потому, что здесь у вас возникло единое литературное пространство, где живут и слова героев «Калевалы», и слова Шергина, и стихотворения Александра Пушкина. В данном случае имею в виду выпущенный вами сборник одного стихотворения «Я помню чудное мгновенье», которое вышло в переводах на 210 языках народов мира. Ведь там есть и ненецкий перевод…

– Да, в том числе перевод Розы Ивановны Канюковой. В нашей «Калевале» она – корректор ненецкого перевода. Как видите, всё взаимосвязано. Роза Ивановна – большой специалист ненецкого языка, глубоко знает тонкости грамматики, хранит и развивает язык. Считаю её одним из лучших в мире специалистов по ненецкому языку. Кто этого не понял, поймёт позже. Большое видится на расстоянии. А в языках северных народов много нюансов. Когда я обратился с просьбой перевести стихотворение Пушкина на один из таких языков, мне вдруг ответили, что в их языке нет выражения «чудное мгновенье». Подсказал, ищите соответствующее выражение, образ, например, «я помню в северном сиянье передо мной явилась ты…» И перевод сделали. Везде важно учитывать особенности языка – ведь он живой, многообразный до бесконечности. Таково Слово.

– Интересно, сохранилась ли книга, по которой делал перевод Василий Ледков?

– Сохранилась! Я по ней сделал набор, чтобы всё было точно. Соблюдал орфографию, транскрипцию слов того времени.

– Борис Михайлович, мы с вами с удовольствием говорим о «Калевале», о вашей работе над её изданием. Но несправедливо будет не вспомнить, что вы начинали в «Правде Севера», потом возглавляли рыболовецкий колхоз, создавали Литературный музей…

– Кстати, в этом году исполняется 50 лет, как меня взяли в «Правду Севера» младшим литсотрудником. Да, работал председателем рыбколхоза. Поехал на Зимний берег в командировку, и Верхняя Золотица очаровала меня.

– Когда это было?

– Когда стал председателем колхоза? Кажется, в 1981-м. Я даты не очень помню, не живу воспоминаниями. Нет времени. Что прошло, уже неинтересно. Правильно говорится: нет ничего старее вчерашнего номера газеты. Я живу сегодняшним днём, работой, сейчас – «Калевалой». Это мне интересно.

– Что сейчас вам ещё интересно?

– Готовлюсь к межрегиональным Шергинским чтениям, посвящённым 125‑летию Бориса Шергина и 105‑летию Евгения Коковина. У меня два доклада – один делаю за известного исследователя творчества Бориса Шергина Юрия Галкина – он текст прислал, но не может приехать. Прочитаю его в Соломбальской библиотеке. А свой доклад – на открытии чтений в Пур-Наволоке. Хочу рассказать о Шергинских тайнах: в сказе «О Ломоносове», об увиденном им сходстве биографий Леонардо да Винчи и Сергия Радонежского, Андрея Рублёва и Андреа дель Сарто.

– Вы сказали, что не живёте воспоминаниями. И всё же вспомните сейчас что‑то то, что считаете важным…

– В 1968 году поэты на Красной пристани читали стихи. Один поэт читал на незнакомом языке. Мелодия языка заворожила, хотя смысла слов не понимал, но слышал, как воет вьюга, скрипят нарты, кричит каюр. А ведь над нами светило яркое солнце… Коллега Анатолий Глущенко пояснил: свои стихи читает ненецкий поэт Василий Ледков. Мы познакомились.

– Почему дату запомнили?

– Видимо, потому, что она оказалась для меня важной. Я встретился с новым для меня Словом. Оно запало мне в сердце. Издание «Калевалы» я посвящаю памяти Василия Ледкова, классика ненецкой литературы. В этом году исполняется 85 лет со дня его рождения...