Председатель Котласского суда рассказала о своей работе

В число самых крупных судов Поморья, ведущих по нагрузке, входит Котласский городской суд. На протяжении последних десятилетий он неоднократно признавался лучшим по итогам работы.

Мы побеседовали с председателем Котласского городского суда Мариной Борисовной Мининой о сущности профессии, учителях и специфике работы во главе суда.

— Кто повлиял на выбор вашей будущей профессии?

— Моя мама окончила Архангельский педагогический институт, трудилась учителем, затем сотрудником органов опеки и попечительства, работая преимущественно с родителями и детьми из сложных семей. Ей доводилось составлять документы для рассмотрения судебных споров о лишении родительских прав. Так она работала на стыке педагогики и права.

Отец окончил торговый техникум, получив специальность юриста в народном хозяйстве, всю жизнь работал по профессии, многократно избирался народным заседателем и даже в течение года замещал одну из наших судей, ныне пребывающую в отставке, — Раису Михайловну Воронову. Обнаружив в архиве его решения, я очень удивилась, он об этом опыте никогда не рассказывал, считая его обыденной частью работы. В районных судах на протяжении XX века существовала такая практика — народных заседателей и опытных сотрудников суда привлекали к осуществлению правосудия, когда судья был на больничном, в отпуске, командировке.

Именно отец поддержал меня в стремлении к юридической профессии. Мне нравились истории о следователях, распутывающих сложные дела, и уже в девятом классе я поняла, что стану юристом. Два года трудового стажа, необходимых для поступления в институт, наработала в прокуратуре. Этот опыт дал убеждение в верности выбора, понимание профессии. Поступила в Свердловский юридический институт без труда, преодолев колоссальный конкурс, училась очно на судебно-прокурорском факультете. По окончании института меня уже ждали в Котласской межрайонной прокуратуре, где я работала шесть лет. В качестве государственного обвинителя участвовала в делах, которые рассматривал на выездных заседаниях Архангельский областной суд. Приезжал в Котлас преимущественно один их самых опытных судей уголовной коллегии Иван Алексеевич Сосновских, многому научивший меня личным примером скрупулёзному вниманию к малейшим деталям, предельной требовательности к себе. Все дела, в которых я участвовала с ним, помню и сегодня.

И если увлечение правом привил мне отец, то основательность и рассудительность — от дедушек, жизнь которых во многом отразила историю страны.

— Вы происходите из семьи репрессированных. Готовите книгу, посвящённую истории рода, работаете в архивах. Когда вы приступили к работе и кто вам помогает?

— Мой дед по отцовской линии Иван Аксентьевич Силинский — из Тарногского района Вологодской области, из бедной крестьянской семьи. В 15 лет он, старший из пятерых сыновей, остался сиротой: отец погиб в Первую мировую войну, затем умерла мама. Все заботы о братьях легли на плечи подростка. Но он смог получить образование, освоил несколько профессий. Прошёл Великую Отечественную войну, был тяжело ранен, двое его братьев погибли. После демобилизации дед был назначен начальником пожарной части.

И едва не сгинул в новом витке репрессий, охвативших страну, за попытку добиться ремонта здания пожарной части — исключение из партии и приговор. По счастью, из 12 лет лишения свободы в лагере он провёл пять, ему удалось добиться реабилитации, всю дальнейшую жизнь проработал плотником. Несправедливость этого приговора в отношении фронтовика, участника боевых действий, воспитавшего сначала братьев, затем собственных детей, до сих пор отзывается в сердце. Жизненные трудности его не сломили — никогда ни на что не жаловался и ничего не боялся.

Мой дед по материнской линии Фридрих Фридрихович Гаан обладал непререкаемым авторитетом, его уважали, ценили коллеги, друзья, ученики, соседи. Когда его не стало, проститься с ним пришло очень много людей. Помню его сдержанным, немногословным. Тому причиной — история его жизни.

Председатель сельсовета в Поволжье, он прошёл горнило армейской службы, женился, пользовался повсеместным уважением. В сентябре 1941 года всё население Немецкой республики Поволжья принудительно депортировали в Сибирь и Казахстан. Деда, его родителей, жену и новорождённую дочь выслали на Алтай. В 1942 году, разлучив с семьёй, деда отправили в трудармию — в Котласлаг — на строительство железнодорожного моста, где от голода и лишений погибло очень много людей. Деду удалось выжить благодаря женщине, которая тайком передавала ему съестное.

По окончании войны ему не разрешили вернуться к семье, а родным запретили переехать к нему. В Котласе, окрестных районах, нас, потомков депортированных, переживших репрессии, и сегодня немало. Так, дедушки трёх наших судей работали когда‑то в одной бригаде в трудармии.

В Котласе спустя несколько лет дед встретил нашу бабушку, они поженились, на свет появились трое детей. Лишь в преклонном возрасте мамин брат поделился воспоминаниями о том, как непросто приходилось депортированным немцам и их детям в те годы, как их дразнили и унижали.

История дедушек побудила нас с братом к работе по восстановлению доброго имени всех наших родных, пострадавших от репрессий. Все они реабилитированы. Да, их давно нет в живых, но справедливость восторжествовала.

Изучение их жизни стало отправной точкой исследования истории рода. Мы направили сотни запросов, посетили десятки архивов, музеев, встретились со старожилами в самых разных регионах России, установили более семисот прямых предков, включая сто двадцать их фамилий, самые дальние — в семнадцати поколениях от нас. На протяжении последних лет занимаемся восстановлением захоронений предков и готовим к изданию книгу об истории семьи.

И мне кажется, что эти поиски и постоянные открытия во многом схожи с работой юриста.

— В суд вас пригласили, поскольку уже знали отношение к работе по участию в судебных процессах?

— Да, пригласил председатель в ту пору Котласского городского суда Василий Анатольевич Коптяев, заслуженный юрист Российской Федерации, с отеческой заботой направлявший коллектив, а его заместитель Нина Михайловна Короткова веско добавила: «Надо расти!»

Суд был настолько дружный, сработавшийся, что я легко почувствовала себя своей и всегда трудилась с удовольствием.

— Женщина во главе большого суда — насколько это сложно?

— Должность председателя для меня не статус или карьерное достижение, это работа, где есть растущее число задач. Главная — возглавлять коллектив, который работает добросовестно, и поэтому суд пользуется заслуженным уважением. Ты стремишься на работу в суд — это наша жизнь, с ним связаны все мысли, устремления, тревоги и мечты.

— Ежегодно получают дипломы выпускники юридических факультетов. Помогает ли это решать кадровые вопросы?

— Кадровый резерв в последние годы — тема непростая, наш суд — не исключение. Ещё недавно в конкурсе по отбору кадров в аппарат суда участвовали несколько претендентов, да и желающих стать судьёй хватало. Сейчас мы ищем молодых талантливых юристов, предлагаем им подумать о перспективах работы в суде.

Нередко люди, с энтузиазмом делавшие первые шаги, через непродолжительное время понимают, что не могут или не хотят трудиться.

Суд не терпит поверхностных формалистов, он требует всего тебя без остатка. Мы погружены в дела на протяжении рабочего дня, продолжаем обдумывать их по возвращении домой, и на отдыхе эти размышления не отпускают.

Несмотря на кадровый голод, на работу мы принимаем только достойных, талантливых, с должными моральными и деловыми качествами. Поскольку основные судейские кадры формируются из помощников судей (а представители других ведомств в судьи идут всё неохотнее), помощниками мы стараемся принимать тех, кто способен и желает в дальнейшем стать судьёй. Такой подход себя оправдывает: только в 2024 году к судебной работе приступили четверо наших помощников.

А если взглянуть на кадровую проблему глубже, то необходимо как можно больше сил уделять популяризации нашей профессии среди будущих студентов. В Котласском суде стало доброй традицией проведение игровых учебных процессов с участием школьников выпускных классов. Такой формат изучения работы суда вызывает неослабевающий интерес.

В 2017 году в суде открылся музей. Наши сотрудники выступают экскурсоводами, показывают экспонаты, рассказывая об истории суда с дореволюционных лет. Музейный фонд включает документы 1910–1980‑х годов, включая приговоры военного времени, личные вещи судей, их награды, фотографии из семейных архивов.

В суде установлена мемориальная табличка, посвящённая нашему знаменитому председателю Василию Коптяеву, душевному, требовательному, справедливому, жизнелюбивому и неизменно вдохновлявшему коллег руководителю.

Многие годы у нас был уникальный совместный проект с замечательным изданием «Вечерний Котлас», где выходила еженедельная рубрика «Из зала суда». Мы помогали журналистам готовить материалы — судебные очерки, репортажи, интервью, позволявшие узнать, как работает суд, как мы принимаем решения, какие споры рассматриваем. Отрадно, что похожая рубрика заботливо поддерживается и развивается в «Правде Севера». К сожалению, наша любимая районная газета прекратила своё существование, и теперь нам необходимо самостоятельно осваивать различные форматы информирования о работе суда в соцсетях — в этом будущее правового просвещения, столь необходимого любому обществу в любом государстве. О суде существует множество стойких мифов, искажённых данных, и только в наших силах восполнить нехватку сведений.

— Территория городского суда — украшение Котласа. Чья в этом заслуга?

— И мы возвращаемся к тезису, с которого начинали наш рассказ. В судебной системе сегодня трудятся преимущественно женщины, Котласский суд — не исключение. Летом всё пространство вокруг нашего здания преображается. Цветочную рассаду выращиваем сами. Ежегодно продумываем цветовую гамму, привносим в неё новые растения. И летом начинается буйство красок. Неоднократно суд отмечался администрацией Котласа как победитель конкурса «Красивый город».

Наше здание воплощает концепцию суда, вызывающего самые добрые чувства, мы гордимся тем, что здесь трудимся. Суд — наш второй дом, а дома всё должно радовать взгляд и наполнять сердце теплом!